Сергеев, А. М. На пути к себе : (метафизические размышления) / А. М. Сергеев ; М-во образования и науки Рос. Федерации, Гос. образоват. учреждение высш. проф. образования "Петрозавод. гос. ун-т". - Петрозаводск : Петрозаводский государственный университет, 2004.

Стоит особо заметить, ЧТО любое СЛОВО ори- Феномен молчания: ентируется не только другим, последующим столкновение с избы~ г ' г ' - ' точностью языка словом, но и молчанием, ибо, по существу, оно и определяется по отношению к нему. Слово — это всегда акцент, который произволен. Произволен уже потому, что, от крывая нечто, он этим нечто скрывает и прикрывает. В любом слове есть намек — намек на то, чего нет. И неважно «теперь уже» или «еще только» нет4. Добавим, что, помимо составных единиц языка, например, слова, словосочетания или предложения, в конституировании смысла участвует и молчание. Разумеется, при любом действии рассудка, связанном, в частности, с любым разбором языково го феномена на отдельные составляющие, языковой пустоты мы не обнаружим. Однако с избыточностью языка вообще и любого языкового феномена в отдельности мы сталкиваемся довольно часто. Эта «избыточность» заявляет о себе уже тем, что слово ли, словосочетание ли, предложение ли, текст ли не сут в себе много больше, нежели простая комбинация тех со ставных частей, из которых они состоят. Пустота, таким обра зом, является значимой категорией метафизического отноше ния к языку, которое нельзя отождествлять с лингвистическим описанием, ориентирующимся на определенность языка ка- ким-либо принципом: субстанциальным, функциональным, структурным или каким-либо еще. Иначе говоря, когда речь идет о «физике», т. е. о природе, языка и естественных языков в их многообразии, то альтернативы лингвистике не существу ет. Однако как только возникнет проблема понимания, но не знания языка, предполагающая разговор о вещах, которые нельзя получить путем содержательной интерпретации приро ды языка и обосновать естественным образом, т. е. наглядно, в дело вступает метафизика. Вот почему при описании различ ных языковых феноменов с позиций метафизических мы обя заны пойти на допущение молчания и пустоты. 4 Именно в этом контексте, думается, можно осмыслить положение Витгенштейна, внутренне мотивирующее содержание «Логико философского трактата» и его обрамляющее. Действительно, о том, о чем нельзя сказать, о том следует молчать. См.: Витгенштейн Л. Философские работы. С. 3, 73. Однако заметим, что на это можно (и нужно!) указывать, можно (и нужно!) намекать. 237