Сергеев, А. М. На пути к себе : (метафизические размышления) / А. М. Сергеев ; М-во образования и науки Рос. Федерации, Гос. образоват. учреждение высш. проф. образования "Петрозавод. гос. ун-т". - Петрозаводск : Петрозаводский государственный университет, 2004.

таковых без настроения любви (tpiAia). Что-что, но настроение абсолютного приятия и направленности на слово в одном слу чае и мысль в другом обязательно и непременно. В противном случае погружения в свой язык настолько, чтобы оно могло блокировать и приостановить действие мирового слова, не про исходит, а в результате налицо только подобие поэзии и фило софии, но не они сами. Продумывая близость философии и поэзии, и в первую оче редь связь их языков, задумаемся, что в этом случае разворачи вается у нас перед глазами? Да именно усилие по обретению человеком своего собственного «языкового» места, исходя из ситуации времени; места в языковой безличности, когда он вы нужден устраивать и обретать себя в измерении ничьих языко вых форм. Понятно и то, что это, несомненно, требует от чело века усилия воли, так как не пойти на произвол в отношении су ществующего в употреблении людей языка он не может. Кстати сказать, воля и проявляет себя в совершении человеком дейст вий вопреки обстоятельствам, которые, вроде бы, должны вести его к выполнению определенных действий, не зависящих от него самого. Акт воли идет вразрез существующим представле ниям, приостанавливая и блокируя зависимость человека от любого естества , в том числе и зависимости его от «естественно го» — для данной ситуации, ее места и времени — языка. Ответим также и на вопрос, почему чаще все- Поэзия и философия: го именно поэты и философы понимают свое языковое улавливание время, тогда как обычно попадание в свое настроения время другими откладывается на будущее и «потом»? Во-пер- вых, потому что они улавливают настроение, т. е. оказываются в состоянии открыто посмотреть на настоящее вне того, несет ли оно на себе уже известные приметы прошлого и связано ли оно каким-либо образом с устремлениями будущего. Во-вто рых, потому что они — в ладах с языком, в частности, ладят с его устройством, для чего идут на излом привычного и отвер девшего «во времени» и в прошлом синтаксиса, идут на поиск новых лексических средств, выражающих новые времена, идут на деформацию речи. Связывая себя с языком, которым гово рит настоящее, поэты и философы нередко расплачиваются невосприятием синтаксиса, присущего пространству и време ни существования, и неумением устройства в нем. Теми, кто 207