Сергеев, А. М. Ключи : (философские размышления) / А. М. Сергеев ; М-во образования и науки Рос. Федерации, Мурм. гос. гуманитар. ун-т. - Мурманск : Мурманский государственный гуманитарный университет, 2011. - 223 с.

74 СЕРГЕЕВ АНДРЕЙ МИХАЙЛОВИЧ них неделимых индивидуальных феноменов, отличающихся от эмпи­ рических случаев, т.е. от случаев, которые принципиально могут - с помощью теории - подвергаться анализу и утрачивать при этом свою индивидуальность и самостоятельность. При проведении в жизнь принципиально аналитического к ней отношения человек приучается не замечать событие. Событие как раз и обладает неразложимым свойством, а точ­ нее - характером. Обычно человек, не умея обращать внимание на событийное в своей жизни, познает ее как не свою и чужую. В этом смысле он начинает последовательно «примеривать» к себе отдель­ ные содержания этакой «чужой» жизни, избавляясь от событийного ее характера и отстраняя себя от них. В результате, события жизни человека предстают для него как события жизни близкого или дале­ кого, но обязательно другого человека. Вычленение из повседневного течения нашей жизни событий связано со способностью человека соотносить себя с неделимыми действиями, т. е. именно с теми актами, благодаря которым он, буду­ чи погруженным в случающееся, обретает возможность дополнитель­ ного восприятия. Таковыми являются акты любви, страсти и чувства: они неделимы в том смысле, что содержания этих объектов предо­ пределяются такими действиями. Каждый из этих феноменов можно уподобить самостоятельному началу, предшествующему содержанию опыта нашей жизни. Мы и способны быть людьми, не впадая в эк­ зальтацию чувства и даже продлевая его, если способны связать себя не только с самим объектом любви и страсти, но и с самим событием чувства. Событийность наших чувств нередко затемняется конкретны­ ми характеристиками предмета чувства и фиксацией эмпирической последовательности свершения чувства. Однако в деле понимания чувства как события это нам помочь не может. Несмотря на то, что мы можем взаимодействовать с измере­ нием событийного, эта наша способность обычно дремлет. И потому обычно мы объясняем события не онтологически, а генетически, т.е. интерпретируя их как последствия неких ситуаций. Как раз онтологи­ ческое, т.е. прямое, отношение к событию позволяет понимать его в качестве точки мира: попадая в событийную перспективу своей жиз­ ни, мы ее понимаем.