Сергеев, А. М. Ключи : (философские размышления) / А. М. Сергеев ; М-во образования и науки Рос. Федерации, Мурм. гос. гуманитар. ун-т. - Мурманск : Мурманский государственный гуманитарный университет, 2011. - 223 с.

106 СЕРГЕЕВ АНДРЕЙ МИХАЙЛОВИЧ Какую бы форму ни принимал бред, в нем всегда как-то канали­ зировано и как-то проговаривается индивидуальное бессознательное: бессознательное отдельных личностей, бессознательное этносов, на­ родов и наций. Постепенно устанавливаются исторически удавшиеся и оправдавшие себя формы манифестации бреда, позволяющие нам придавать мучащим нас бессознательным реакциям некие каналы для их «сбрасывания» вовне. К месту будет обратить внимание, что демонстрации нужны как раз тому, кто не в полной мере уверен в себе, но стремится бороть­ ся со своими слабостями, обуздывать свои фобии и одолевать своих монстров. Сила не нуждается в демонстрации, в ней мы нуждаемся тогда, когда ослабеваем. Мой мир есть только мое достояние. И все, что относится к моему миру, образуется только моим усилием, так же как все недостающее в нем связано с отсутствием моих усилий. Без усилия мы - дыра в бытии, тогда как посредством него мы обретаем основание своего бытия. Благодаря усилию в мир обязательно входит новое, невозмож­ ное и даже то, что казалось противоестественным, хотя «со стороны» его можно спутать со старым, и мы воспринимаем входящее, как пра­ вило, с позиций детерминизма и в качестве продолжения присущих нам «от природы» сил. Более того, и сам мир развивается в ориента­ ции на невозможное: в превышении и превосхождении существую­ щего. Значит, и всю свою жизнь, если смотреть на нее по-крупному, можно считать усилиями по преодолению нами чужого в борьбе за свое. Усилиями по преодолению чужого времени и пространства. Усилиями вопреки естественной причинности, когда мы раздвигаем границы свободы настолько, насколько мы к этому готовы. Мы - не животные и не звери; по крайней мере, не только звери, которые для того, чтобы как-то продлить свое существование, склоня­ ются к приятию разных причин и обстоятельств. Часть жизни человека, которая оказывается вовне его усилия и им никак не пронизана, вы­ ступает в качестве некой «полужизни», где и когда он фигурирует как «получеловек» и «полузверь», т.е. как некое псевдообразование. В этом - еще одно специфическое отличие живого от мертвого. Живой человек ориентируется не на то, что где-то, когда-то и как-то состоялось, а на то, чего еще нет, преодолевая предлагаемые ему го­ товые решения и рецепты поведения.