Сергеев, А. М. Ключи : (философские размышления) / А. М. Сергеев ; М-во образования и науки Рос. Федерации, Мурм. гос. гуманитар. ун-т. - Мурманск : Мурманский государственный гуманитарный университет, 2011.

6 СЕРГЕЕВ АНДРЕЙ МИХАЙЛОВИЧ «на улицы» и войти «в жизнь». В результате существование встрети лось с мышлением, и тот дисбаланс, ведущий свое начало, похоже, еще со средневековья, когда безжизненная мысль концентрировалась в мона стырях и университетах, а предоставленная сама себе жизнь все больше и больше погружалась в безмыслие, наконец-то стал распадаться. В каком-то чрезвычайно значимом смысле был многократно по вторен опыт Сократа и, говоря шире, древних греков, когда благодаря их усилиям философия могла взойти повсеместно как растущая трава, способная вылезти где угодно и когда угодно. Это становится пусть и ча стичным, но преодолением сложившегося исторического разрыва между мыслью и жизнью. Сегодня же через вхождение устного философского слова философия может вернуться к людям. Далеко не каждый способен ныне вести жизнь затворника и книжника. Вот почему устное слово воспринимается челове ком (да-да, именно человеком, который может и не заниматься мышлени ем профессионально) как открытие. В книге, смеем надеяться, сохранены условия для жизни не только письма, но и речи. Можно сказать, что в ней осуществляется попытка найти такой стиль письма, который бы не рвал с устным словом. Конечно, речь - это поток. Не всем и не всегда доставляет удо вольствие прыгнуть внутрь потока. Опасно. Трудно. Много хлопот. Хо чется прибиться к берегу и найти твердую почву под ногами. Попадая в поток речи, хочется ясности, определенности и упорядоченности. Хо чется края. Перед тобой, читатель, попытка выстроить эту книгу так, что бы в нее можно было бы нырять и выныривать, возвращаясь к себе и про веряя прочитанное по себе и собой. Форма текста носит характер фраг ментов, заметок и очерков, соединенных единым планом рассмотрения. Последовательная логичность состоятельна в полной мере тогда, когда все строение текста изначально рассчитывается и контролируется. Однако если исходишь из антиномичности своего существования или, по крайней мере, из его противоречивости, то выверенной последователь ностью не обойтись. Думается, что книгу можно открывать в любом месте и, обдумав прочитанное, возвращаться к размышлениям о своих проблемах, чтобы каким-то иным образом посмотреть на эти проблемы другими - утружденными и нагруженными текстом читаемой книги - глазами. Если это будет получаться, то цель предприятия достигнута. В любом случае можно обойтись без церемоний: если человек жаж дет систематически выстроенного знания, то этот текст ему не по может, и потому лучше бросить такое чтение. Под систематическими или научными текстами сегодня часто понимаются книги, организован ные схематическим образом, которые не нуждаются во внутреннем мире читателя и событии понимания читаемого. Более того, они и пишутся так, что игнорируют внутреннее присутствие читающего, ибо направ лены на его «просветление» путем передачи «готового» знания в виде системы и схемы. В схеме фигурирует познанное, т.е. уже кем-то, когда- то и где-то понятое. При всей значимости таких книг, нам с этим - безу