Семёнов, В. П. Вызревание будущего / Владимир Смирнов (Семенов) // Мурманский берег : литературный альманах / Мурм. орг. Союза рос. писателей ; [гл. ред. Б. Н. Блинов]. – Мурманск, 2000. – [Вып.] 6.

302 Владимир СМИРНОВ (СЕМЕНОВ) тине можно назвать эпохой "добра". Не из-за мягкости, разумеется. Средние века были едва ли добрее языческих. Но, как эпоха развитого язычества была признана нами эстетической из-за вездесущности эстетической меры, так и развитая эпоха Средневековья из-за главенствования этической меры может быть признана этической. Но вот, перешагнув еще через тысячу лет, мы оказываемся уже в близ ком нам по духу Новом Времени, и вновь обнаруживаем смену культурооб разующих ориентиров. Если христианин Тертуллиан убежденно писал: "Пос ле Христа мы не нуждаемся в любознательности, после Евангелия мы не имеем нужды в исследованиях", то в устах человека Нового и Новейшего времени подобные фразы непредставимы. "Мыслю — значит существую", — вот кредо Декарта, идеолога и глашатая новой, рационалистической эпохи. Главной жизнестроительной осью становится "истина”. Мир предстает пе ред человеком как объект, который можно и нужно разобрать на части, на элементы, и путем эксперимента, с помощью научных методов и приборов изучить устройство природы, чтобы затем поставить ее на службу человеку. Общество 19 века уже до дна проникнуто уверенностью в конечной познава емости мира: не сегодня, так завтра найдется инструмент, отыщется способ, и тайна обязательно падет перед пытливостью разума. Именно таким отношением к миру был вызван расцвет эксперименталь ной науки и связанный с ним напор технической мысли, приведший в свою очередь ко все нарастающему промышленному подъему, к машинному про грессу, который нынче в своем усовершенствованном электронном вариан те победно шествует по планете, приводя к общему знаменателю не только европейское и американские сообщества, но и своеобразнейшие культур ные конгломераты Востока. Соответственно меняется в Новое Время и отношение к "красоте". Ее теперь рассматривают со стороны "истины", понятой как научный метод. С одной стороны, накапливается огромная масса искусствоведческой литера туры, стремящейся "поверить гармонию алгеброй", рационализировать тай ну творчества. Появляется специальная наука эстетика, занимающаяся выч ленением, определением "прекрасного". С другой стороны, множество экс периментов ставят сами художники: поэты, живописцы, музыканты, скульп торы, режиссеры. В какой артистический цех ни загляни — всюду поиск, опы ты, новации — вот боги Нового Времени, вызванные к жизни исследователь ской страстью рационализма. Сходное положение мы видим и в области "добра". С одной стороны, появляется новая и новейшая этика как теоретическая дисциплина, подвер гающая философскому, лингвистическому, логическому анализу этические понятия и высказывания мыслителей прошлого. С другой стороны, образу ются всевозможные течения психологии: науки регистрирующей, объясняю щей человеческое поведение, а теперь уже и влияющей на него через мас совую популярную литературу и внушительную когорту психологов-практи-