Семенов, В. П. Публицистика / Владимир Семенов ; [Мурм. орг. Союза рос. писателей]. – Мурманск : ЗАО Нордмет, 2008. – 404 с.

ОЭДШИОШГ—STO СЧАСТЬЕ «Человек создан для счастья, как птица для полета». Куда упорх­ нула сегодня эта крылатая фраза Короленко? Кто осмелится вновь на­ чертать ее на щитах «наглядной агитации»? Прекраснодушное высказы­ вание, оторванное от жизни, не правда ли? Неправда. Человек действительно, хотя и недейственно, стремит­ ся к счастью, и уже сама неистребимость этого стремления доказывает его прирожденность, естественную законность. Другое дело, что каждый понимает счастье по-своему. Одни считают счастьем любовь, другие - везение, третьи - густое наслаждение. Многие нынче даже крышу над головой, даже возможность вволю выспаться или поесть, а то и выпить, «поторчать» могут наречь счастьем, хотя обыкновенно знают, что сча­ стье не в этом. Но в чем? И вообще, что оно такое? Существует ли объективное, значимое для всех, определение счастья и того Эльдорадо, где растут благоуханные плоды? Будем добросовестными, и проштудируем словари. Они если и не дадут узнать истину, то приведут нашу незнанию в систему. Слово «счастье» пришло в праславянский язык из еще более ран­ него древнеиндийского, и означало «хорошую часть», «хороший удел» Где-то там же, среди наших далеких предков, «счастье» раздвоилось, стало означать еще и со-участие в общем деле. Но далее, под напором исторического времени, «счастье буквально раздробилось. В далевском словаре русского языка, составленном в XIX веке, мы уже насчитываем четыре группы понятий. Первая, основная, трактует счастье как судьбу, рок: «Всякому своё счастье; в чужое счастье не заедешь». Засим идет случайность, случайная неожиданность, талан, удача, спорина в деле: «Со счастьем на клад набредешь, без счастья и гриба не найдешь». Тре­ тьим в порядке значений названо благоденствие, благополучие в смысле земного блаженства, желанной насущной жизни без горя, смут, тревог. А четвертая группа и вовсе плюралистична: она называет всё то, что