Семенов, В. П. Публицистика / Владимир Семенов ; [Мурм. орг. Союза рос. писателей]. – Мурманск : ЗАО Нордмет, 2008. – 404 с.

Пожалуй, единственное, чем Борис Ельцин окончательно и бес­ поворотно провинился перед Россией и перед Богом, - это войной в Чечне. Всё остальное, наверное, оправдается и зачтется ему. Не про­ стится гордыня - смертный грех по-христиански, - не позволявшая «царю Борису» пригласить Джохара Дудаева в Москву, проявив тем самым уважение ко всему чеченскому народу, и подписать договор об особом статусе Чечни в составе Российской Федерации. А проект такого договора Дудаев подготовил еще в 1991 году, когда вся Чечня проголо­ совала за президента Ельцина. Позже, в декабре 1995 года, подобный договор Ельцин сам предложил Доку Завгаеву, своему ставленнику, но было уже поздно. Вместо разума уже говорило чувство мести: «грады» и гранатометы. Теперь нам предстоит научиться жить с ножом в боку. Причем, прошла пора прямого военного противостояния, удобного для феде­ ральной армии с ее монополией на бомбардировки и ракетные обстре­ лы, за счет которых, действительно, можно было экономить «живую силу». Теперь мы хлебаем из бездонной бочки партизанской войны, где, наоборот, боевики экономят себя, где смерть к нашим ребятам прихо­ дит как бы анонимно: «подорвался на фугасе», «застрелен из зеленки». И это не та смерть, которую приняли, скажем, моряки «Курска», хоть и под водой, но всё равно яркую и как бы на виду всего народа, весь мир всколыхнули, а «на миру и смерть красна», и смерть эта принесла «с миру по нитке», и семьи подводников хоть из бедности вынырнули. В беде, конечно, остались, но хоть не в бедности. В Чечне же наши ре­ бята сталкиваются со смертью-замарашкой: серенькой, стершейся от каждодневного копошения. И семьи погибших в Чечне не только в беду, а й в бедность опущены. И что еще тоскливее - не видно теперь выхода из чеченской тяго­ сти. После второго захода, поддержанного большинством российского населения, уход становится немыслимым. Выдернув нож во второй раз, мы будем иметь уже не просто долго не заживающую рану, а черную космическую дыру с апокалипсическими для страны последствиями. Что же нам остается? Говоря обобщенно, символически, нам остается растворять до­ бром то зло, которое сгустилось и запеклось на чеченской земле. А это неимоверно сложный и длительный общероссийский процесс, потому что чеченская боль если и не коснулась, то еще коснется каждого из