Владимир Семенов (Владимир Петрович Смирнов) : биобиблиографический указатель / Мурм. гос. обл. универс. науч. б-ка ; сост. Т. П. Леонтьева. - Мурманск : МГОУНБ, 1999. - 26 с. : портр.

«Итого» Владимира Семенова Мы с ним друзья, но уж не такие... Хвалить или отдавать должное не зазорно - отстраненности хватит для этого. Юбилей, если отбросить в таком событии ритуальную шелуху, тем хорош, что можно подумать о человеке по-серьезному, по-глубокому, хо рошо. Узреть ту ценность, что он принес в мир. Увидеть за расплывчатой бытовой ерундой всяких разговоров и наговоров «за спиной» (за каждым такой шлейф) и за всеми прелестями бездумного приятельства, за легкими радостями собутыльничества, богодарную личность, вот эту «нужность» ... звезды, которую почему-то «зажгли»... Правду о человеке хорошо видят два чувства - любовь и ненависть. Мы же Семенова любим и, значит, знаем о нем некую важную правду (не навистники в юбилей притаятся...). Вот скромные наблюдения об этом человеке, а по делам своим - поэте, публицисте, моралисте-философе - то есть мыслящем человеке. Путь пройден большой. Первое образование - инженерное (Ленинградский политехнический институт, старейший в стране). Второе, и на долгое время главное, - поэт. Так можно сказать, потому что стихи его профессионально сделаны, а не просто хороши. И не только потому, что учился на Высших литературных курсах, но и потому, что Се менову вообще свойственно чувство формы, соразмерности. Свойственно и в мышлении: в отношении к событиям истории, к людям, в желании быть взвешенным, справедливым. Не рубить сплеча, не заваливаться в крайно сти. В стихах зрелого, но еще молодого Семенова много войны. Много чистого и пытливого вживания в мир войны, подставление себя на место прошедших через этот ад людей. Но у поэта война не столько ад, сколько поприще человеческой доблести, совести, терпения, испытание высокой болью за родину, за родной дом. Уже в стихах тех лет складывается образ мышления поэта и филосо фа, особенности его природы Она, эта природа, в большой вдумчивости, в совестливости, в хождении за нравственной природой. Эти же повеления привели Владимира Семенова в мир философской литературы, и, прежде всего, на пути русской христианской философии. Много читал, разбирался, в чем-то утвердился, выбрал свое, нужное сво ему пути. Знаю, потому что говорили об этом много, сошлись на интересе к этой теме. А еще потому, что в том, что делал и делает Семенов, как публицист, явлено это наклонение ума, эти заботы. 4