Селиверстов, Л. С. В Арктике на парусниках и атомоходах / Л. С. Селивёрстов. – Мурманск : Мурманское книжное изд-во, 2008. - 413, [1] с.: ил., портр.

поминания о прошлом. Это, безусловно, самые печальные страницы новой истории России. Они еще долго и неизбывно будут проявлять смутную тревогу и грустную память у людей о чём-то недобром, о позорном пятне в жизни общества. Колыма, Колымский край, кресты Колымские... не к ночи будь сказано. Но возвратимся к нашим нынешним делам. Через трое суток после прихода судна на рейд Колымы резко испортилась погода. Ветер от северо-востока (самый неприятный —с моря) усилился до 7 баллов. Выгрузку прекратили —распаузник начало опасно бить о наш могучий борт, и он, отойдя на безопасное расстояние, встал на якорь. К вечеру ветер уже более 20 метров в секунду —якоря начинают ползти. Тут вечная мерзлота и судовые якоря ползут по заледенелому дну, не в силах зарыть­ ся в грунт и удерживать судно. Это серьёзное напоминание молодым судоводите­ лям —следите за местом судна в свежую, а тем более, штормовую погоду. Мы тоже выбрали якоря и пошли в открытое море «штормовать» —какая уж тут выгрузка. Но самое опасное впереди —сильный ветер с моря должен придвинуть к берегу льды. И, главное, сколько будет продолжаться шторм —сутки, трое? А за штормом придёт снег и мороз...Так что выход один, господа, —идти в закрытую бухту Певек и там с дополнительным привлечением сил и средств порта быстро и спокойно снять свежие овощи —еще непоздно, но нужны решительные действия. А пока... штормуем носом против волны. Получили информацию: «Распаузник “Волгодон” ушёл под прикрытие мыса Большой Баранов». К вечеру ветер немного начал утихать, повернули на обратный курс и пошли к бару Колымы «подловить» какого-нибудь распаузника. Ну, надо же продолжать выгрузку овощей. Смотришь на них и «...душа болит, а сердце плачет!». Наступила долгая пауза... на берегу думают! Никто не хочет сказать решитель­ но: «В Певек!». Хотя очевидно —альтернативы нет. Непонятно одно —а ты что дёргаешься, капитан? Куда прикажут, туда и пойдёшь! Ну... овощей жаль —чистые, сухие, сами в магазин просятся! И людей, которые с нетерпением ждут свежие ово­ щи, очень жаль. Тупое упорство береговых чиновников раздражает. Совершенно ясно, что всё завершится в Певеке, тут, действительно, «к бабке ходить не надо!». И напрасно упорствует Тикси. А с нами на связь вышел распаузник «Волгодон». Он стоит на якоре у мыса Большой Баранов иод прикрытием берега и сообщает, что там теперь более-менее спокойно, можно попробовать работать. Побежали к Баранову, благо недалеко — 40 миль. К концу вахты подошли к берегу. Тут стоят три малых судна на якорях. Да, всё это хорошо, друзья, но... у вас осадки менее 4-х, а у нас более 8 метров! Вот подо­ шли на предельную глубину, встали на якорь, приглашаем распаузник к борту «на работу». А он что-то не спешит, понятно —боится отойти от берега, предлагает по­ дождать до утра. Что делать —подождём, хотя это напрасная потеря ещё, как мини­ мум, полсуток. Большой Баранов —мыс примечательный, угрюмый, вверху обледенелый. На­ званием его в своё время удостоил лейтенант, а потом адмирал Российского флота Фердинанд Петрович Врангель. Он в 1820—1823 годах возглавлял полярную экс­ педицию с предписанием произвести опись побережья Ледовитого океана к восто­ ку от Колымы. А название сему мысу по его словам, было дано «...от великого мно­ жества диких баранов, скитавшихся между скалистых утёсов». Вот так. Встаёт воп­ рос: откуда взяться баранам тут, куда «...Макар телят не гонял!». А вот поди ж ты, бараны на самом натуральном краю света! 366