Селиверстов, Л. С. В Арктике на парусниках и атомоходах / Л. С. Селивёрстов. – Мурманск : Мурманское книжное изд-во, 2008. - 413, [1] с.: ил., портр.

Кыстабыт. Участок реки, доступный для средних морских судов, протянулся от устьевого бара до порта Зелёный Мыс на 75 миль. Главные ограничительные глу­ бины находятся на баре в устьевой части реки. А бар это илисто-песчаное мелково­ дье перед устьем её. Такие мелководья-бары, кстати, наблюдаются у большинства великих сибирских рек. Вероятно, эту грязь —ил, песок, прочую нечисть —выносит из реки и откладывает течение. По крайней мере, устьевые бары это проблема очень многих рек. Основной морской порт и главный перевалочный пункт на Колыме —Зелёный Мыс. Отсюда грузы развозятся по окрестным селениям уже, как правило, зимой по «зимникам» —местным сибирским трактам. Порт в добрые старые времена был неплохо оборудован —несколько небольших причалов с грузовыми кранами. До­ вольно активно выгружали на рейде на портовые плавсредства —баржи, понтоны, плашкоуты. Здесь суда получали пресную воду, иногда немного продуктов и кое- какое (в экстренных случаях) необходимое техническое снабжение. Автору этого повествования довелось неоднократно побывать в порту Зелёный Мыс на судах- снабженцах, тоже с грузом свежих овощей. Тогда, как правило, разгрузку начинали на рейде, а затем, по мере уменьшения осадки, суда ставили к причалам и быстро завершали выгрузку. Особенно запомнился заход в порт в навигацию 1971 года на теплоходе «Неми- рович-Данченко». Тоже было позднее осеннее время, начинались приличные замо­ розки, и жители посёлка во главе с руководителями порта и базы снабжения прояв­ ляли поистине героические усилия по спасению овощей от замораживания. Помню, как, откликаясь на призыв заготовителей, жители посёлка тащили на склады вся­ кие теплые старые вещи: одеяла, старые шубы и тулупы, да всё вплоть до телогреек, и укутывали овощи словно малых детей. Кроме того, заготовители охотно отпуска­ ли прямо с борта, распределяли овощи приличными партиями в частные руки, дабы сохранить эти ценнейшие продукты питания. Нас моряков такое отношение людей к этому в принципе казённому делу приятно волновало и радовало. Моряки тоже изо всех сил помогали сохранять груз. Но это, к великому сожалению, только одно из немногих приятных воспоминаний о жителях колымских посёлков. Была и другая Колыма —Колымский край... Суровое, недоброе, мрачное воспо­ минание в сознании многих людей, особенно старшего поколения —каторжный край. Да, у многих тысяч людей прошлых, довоенных, времён, военных лет да и послево­ енного, почитай, десятилетия были веские основания считать сии места —прокля­ тыми богом и людьми. Тут, в суровой обледенелой лесотундре, в насквозь просту­ женных краях жили (хотя какая тут была жизнь?) и, всё же жили, существовали, страдали и в большинстве своём гибли лучшие люди того сурового времени —цвет и гордость нации: учёные, инженеры, исследователи, руководители крупнейших предприятий, военные специалисты, деятели государственного масштаба, люди науки, искусства, культуры —всех не перечесть. Десятки тысяч ни в чём неповинных людей (как выявилось впоследствии) были загнаны сюда на десятилетия, и большинство закончили тут свои горькие, траги­ ческие дни. Сколько же человеческих трагедий видела эта студёная, пропитанная горем и слезами каторжная сторона. Золото, драгоценные минералы, многочислен­ ные полезные ископаемые, гигантские лесные богатства, пушнина, рыба, другие природные ресурсы таила в себе эта земля. Но не ими прославила себя Колыма. По всей стране это зловещее слово вызывало и вызывает горькие мысли и тяжелые вос­ 365