Селиверстов, Л. С. В Арктике на парусниках и атомоходах / Л. С. Селивёрстов. – Мурманск : Мурманское книжное изд-во, 2008. - 413, [1] с.: ил., портр.

резвый конь на переправе, и резко завалилось на противоположный борт. Наша Катюша, неожидавшая такого подвоха от родного «Заполярика», как они его нежно звали, сорвалась вместе с ведром, шваброй и, испуганно ойкнув, лихо полетела по мокрой палубе к другому борту. Первыми туда, естественно, прилетели ведро и швабра —массы разные, а хозяйка грохнулась о них, затем о переборку. Смешного тут мало, судовой врач тщательно обследовал пострадавшую и по­ ставил диагноз —несколько нетяжёлых и неопасных ушибов и, возможно, лёгкое сотрясение мозга. Позднее местные острословы резюмировали результаты про­ исшествия: «Ну, сотрясение —это док (врач) так, для куража, выдал, а вообще-то был шанс поумнеть в смысле морской практики». Второй вывод —Катерина плотно приложилась мягким местом к святая святых —корабельной палубе в неподходя­ щее время, результат: палубе — ничего, ну а мягкому месту вероятно больно! Ну, да ладно, пройдёт. Ведро, конечно, жаль —казённое имущество, но —испра­ вим. А нашей очаровательной Катюше в случае надобности будем всегда готовы... там подрехтовать или еще что —только кликни! Моряки —народ веселый, остро­ умный, а на взаимные шутки и подначки обижаться не принято —это морская традиция. Был еще один случай из «женского репертуара». Мы шли на «Заполярном» из Канады через Атлантику в Европу с тяжелым попутным штормом от норд-веста. Судно несколько суток подряд испытывало изнурительную смешанную качку, порою зарываясь в волны по самую надстройку, «шли в полуподводном положе­ нии» —невесело шутили моряки. Рано утром на очередной вахте, стоя на крыле мостика, я бросил мимолётный взгляд на корму и поразился высоте взметнувшейся за кормой волны. Наш теплоход несколько осел кормой вниз, а гигантский вал обрушил на верхнюю палубу и надстройку мощные лавины соленой океанской воды. Момент был потрясающий —судно содрогнулось и даже как будто прогну­ лось под тяжестью этой запредельной ноши. Однако всё обошлось благополучно, только «Заполярный», словно запаренный конь, долго отряхивался от этой водя­ ной лавины. А через короткое время в рубке зазвонил телефон внутренней связи. Возбуж­ дённый голос торопливо и несколько сбивчиво сообщил, что на камбузе лежит без сознания Клавдия Ильинична, наш шеф-повар. Этого еще не хватало —командую: «Срочно доктора на камбуз!». Впрочем, в пустоту —матрос уже побежал за докто­ ром. Прошло несколько мучительно долгих минут ожидания. Но вот на мостик под­ нялся врач —наш симпатичный Миша Столяренко и доложил, что ничего опасного нет. Просто с нашей доброй кормилицей случился тяжелый обморок, но теперь уже все нормально —подлечили и отправили в каюту отдыхать —всё в порядке. Вечером мы с попутным штормом лихо вошли в пролив Ла-Манш и всё посте­ пенно улеглось, настроилось на обычный морской режим. Встретив после вахты мимоходом нашу мать-кормилицу, спрашиваю потихоньку: «Что там утром на камбузе случилось?». Бравая Ильинична, кстати, опытная морячка с почти двадца­ тилетним морским стажем и прекрасный специалист пищеблока, тоже негромко и чуть смущённо доверительно сообщает: «Охти, Леонид Степанович, я случайно взглянула в иллюминатор на корму —батюшки! А там водяная стена и верхушки не видать. А судно полетело кормой вниз. В голове, как молния: ну, Клава, —конец... и больше ничего не помню». Да у этой отважной, опытной морячки не выдержали нервы. И понятно, в такой ситуации даже бывалых моряков-мужчин охватывал не­ 233