Селиверстов, Л. С. В Арктике на парусниках и атомоходах / Л. С. Селивёрстов. – Мурманск : Мурманское книжное изд-во, 2008. - 413, [1] с.: ил., портр.

ного села ) и в 1967 году вдвоём с архангельским писателем М. Скороходовым совершили поистине исторический поход из Архангельска в Мангазею точным мар­ шрутом северных поморов XVII века. Они блистательно подтвердили, что «... для поморов-кулойцев Мангазейский ход —обычное дело». А что касается собственно Мангазеи, то по замыслам её устроителей она долж­ на была стать своеобразным морским торговым портом, куда приходили для мено­ вой торговли суда из многочисленных поморских поселений, расположенных на побережье Белого и Баренцева морей. Не последней была роль и Мангазейского порта как центра таможенного контроля за торговлей в этом оживлённом регионе и важного административного и военного форпоста в Западной Сибири. Насколь­ ко известно, до постройки Мангазейского торгового центра поморам приходилось вести торговые дела в различных, не всегда благополучных и безопасных сибир­ ских острожках. Однако этот быстро развивавшийся, очень перспективный для своего времени торговый центр на великом сибирском междуречье просуществовал, к сожалению, недолго. А случилось вот что. Несмотря на различные ограничения и определённые условия мореплавания, западноевропейские торговые, а нередко и откровенно зах­ ватнические компании, стали всё более настойчиво и бесцеремонно проникать в районы сибирского Севера. Им не давали покоя огромные богатства западно-си­ бирского края, в частности, меха, звериные и рыбные промыслы, моржовая кость и многое другое. Московские власти обоснованно опасались торговой экспансии агрессивных западных компаний и стремились надёжно обезопасить богатые северные россий­ ские окраины от экономического ущерба. В 1619 году вышел царский указ, запре­ щавший морской торговый путь в Мангазею, а точнее, на всю Обскую губу. Кроме того, другие указы запрещали «немецким судам» (читаем: всем иноземным. — Л. С.) заходить в устья Печоры и Мезени, а военным кораблям даже в устье Север­ ной Двины. Но запрещение Мангазейского морского хода отнюдь не означало запрета тор­ говых связей с регионами Сибири. Центральные государственные ведомства при активной поддержке сибирских воевод и купечества как бы передвинули торговые пути в Сибирь и обратно в более южные края. Торговые маршруты «сместились» на речные и традиционные сухопутные транспортные пути —тракты, в частности, в бассейны великих сибирских рек: Енисея, Лены, Индигирки, Колымы. Однако известно и другое —даже после запрещения Мангазейского хода по­ моры активно продолжали продвижение на восток. Впрочем, эти удалые, своеволь­ ные мореходцы мало кому и чему «внимали», в том числе и «высочайшим» указам. У них, как правило, на всё бывали свои резоны по принципу: «До Бога высоко, а до царя далеко!». А знаменитая, хотя и заметно «полинявшая», Мангазея еще продол­ жала оказывать заметное влияние на торговлю в Западной Сибири почти до конца XVII века. Только после очередного указа царя Алексея Михайловича в 1672 году воинский гарнизон из Мангазеи был переведён в Новую Мангазею, как в обиходе называли город Туруханск на реке Енисей. Алегендарная, некогда «златокипящая» Мангазея превратилась постепенно в заштатный сибирский острожек, или по-нынешнему — «неперспективную» деревеньку с населением несколько десят­ ков людей сторожевого ранга. 16