Селиверстов, Л. С. Из Поморья - в океан : записки моряка / Л. С. Селиверстов. – Мурманск : Мурманское книжное изд-во, 2005. - 374 с.: ил.

лое настроение, постылое ожидание перемены в погоде. Осенний день давно угас, этакая вязкая темнота. А шторм набирает силу. Чаще и жестче рывки «Геркулеса», закрепленного на битенгах над матросским кубриком. Глубоко упрятанное, тре­ вожное ожидание последнего рывка. Больше всего угнетает вынужденное бездей­ ствие — ничем нельзя помочь штормующему судну. Смена вахт — с двадцати часов до полуночи. Заступают Андрей Федоровский и Василий Селиверстов. Плотно, по-штормовому застегнув водонепроницаемые роканы и подвязав под подбородком шнурки легендарных зюйдвесток, они реши­ тельно шагнули из теплого кубрика в воющую темную круговерть на главной верх­ ней палубе, будто растворились в преисподней. А спустя несколько минут, почти кубарем скатились по трапу сменившиеся с вахты Артем и Саша Нечаевы. Будто утки отряхиваясь от воды, они возбужденно и азартно кляли шторм, небесную канцелярию и вообще эту проклятую богом и людьми моряцкую жизнь. На вопросы: как там наверху, сердито отмахиваются. После небольшой паузы Артем убежденно замечает: «... ветер зашел на норд-вест, не удержаться на бочке, здорово рвет...». Он словно в воду, а точнее, в шторм смотрел. Прошло не более часа. Вдруг судно резко завалилось на борт, совершило отча­ янный бросок в сторону и, страшно рванувшись носом вверх... повисло в жутком оцепенении. Потом медленно, противоестественно поехало назад и вниз. Молнией пронзила мысль: «оборвался трос, судно не имеет хода и не управляется». Если это опасное состояние продлится несколько минут, то судно ляжет лагом (бортом) к волне и тогда может наступить непоправимое. «“Геркулес” лопнул, всем одеваться и наверх», — срываясь с койки, командует штурман. Но нас уже не нужно подгонять. Быстро одеваемся. Первый после обры­ ва троса водяной вал прошел через судно относительно легко, по диагонали, прав­ да, прилично качнув на один борт и ткнув судно носом вниз. И... заработала ма­ шина! У всех отлегло от сердца. Мелко задрожал корпус по мере увеличения обо­ ротов главного двигателя. А через несколько минут судно с оглушительным грохотом легло в запредельный крен на один борт. Никто, кажется, не удержался на месте. Мы моментально оказались в дальнем углу кубрика в одной огромной беспорядочной куче. Машина, видимо, захлебнувшись топливом, заглохла, но тут же судорожно забилась в предельных оборотах. Такие экстремальные ситуации обычно запоминаются в мельчайших деталях на всю оставшуюся жизнь — это не забывается. Тягостная пауза и судно стало тя­ жело подниматься. А нам вспомнилась жидкая рыбная масса в трюме... выдержали переборки чердаков! И спало тяжелое гнетущее чувство. «Бабушкин» заметно лег­ че и ровнее пошел вперед. Молодец капитан — выполнил потрясающий по риску и мастерству маневр — развернул судно на обратный курс и пошел с попутной вол­ ной, оттого и пришло облегчение. «Ну, пошли по волне, отдыхайте, ребята», — бросил Александр Андреевич и решительно шагнул из кубрика на открытую палу­ бу, направляясь в рулевую рубку. Вдруг в кубрике раздался веселый громкий смех. Все вздрогнули от неожидан­ ности и оглянулись. В дальнем спасительном углу копошился первым оказавшийся там при том страшном крене Саша Егорыч. Наконец, он вытащил из узкого закут­ ка между печкой и переборкой медный командный чайник. Точнее это был уже не чайник, а жалкая полулепешка, над которой весело смеялся Саша. Оказывается, когда судно запредельно накренилось и безобразно дернулось на повороте, заслуженный морской чайник сорвался из гнезда на столе и словно сна­ 82