Селиверстов, Л. С. Из Поморья - в океан : записки моряка / Л. С. Селиверстов. – Мурманск : Мурманское книжное изд-во, 2005. - 374 с.: ил.

длиною в несколько сотен метров — бывал и более километра. На этот трос на расстоянии 3—4 метра крепятся проволочные (чтобы акула не перекусила) троси­ ки, называется форшни. Один конец форшня вплетается в основной ярусный трос, а к другому концу крепится стальной крючок — точнее крюк. Он по форме весьма похож на соответ­ ствующий рыбацкий крючок, но большего размера, из прутка диаметром 6—8 мил­ лиметров (все по памяти, разумеется). На одном тросе располагается до 150—200 крючков. На оба конца этого троса с крючками крепятся сравнительно большие и тяжелые якоря-дреки. Одновремен­ но к дрекам крепят специальные тросы-буйрепы и уже к ним поплавки-махавки, которые качаются на поверхности моря, указывая место нахождения всей снасти. Таков был в общем виде ярус для добычи акул. Каждое судно имело по три-четыре таких яруса. Известно, что в стародавние времена, впрочем, не только в далекие, поморы ловили на яруса треску, пикшу, зубатку, палтус и других рыб в полярных морях. В свое время это был наиболее популярный и эффективный морской лов рыбы, почему-то незаслуженно забытый ныне. А вот наши западные соседи: норвежцы, шведы, датчане и другие рыбаки очень широко используют усовершенствованную ярусную снасть, да и саму технологию этого промысла в Норвежском, Северном и Балтийском морях. А на акульем промысле очень важное значение после самого яруса имеет на­ живка. Для этой цели широко применялась так называемая ворвань — специально нарубленные и заквашенные в деревянных бочках куски тюленьего мяса с остатка­ ми сала. Сырье это, прямо скажем, мало приятное. Протухшая ворвань выделяла такой гнилостный, отвратительный запах, что на первых порах моряков, особенно молодых, нередко мутило. Ну а для хищной прожорливой акулы это наилучшее лакомство. Наконец, все готово к промыслу, и рыболовный сейнер «Бабушкин», погожим майским утром снявшись с якоря, побежал из Шойны в район мыса Канин Нос, где обычно ведут лов акулы. Я, кажется, уже упоминал, что для экипажей сейнеров этот вид промысла был физически сравнительно легкий. Сначала разбираем и ук­ ладываем по порядку предстоящего выметывания за борт рабочие яруса, распола­ гая их вдоль борта. Затем насаживаем на крючки увесистые, с добрый батон, куски наживки. В былые времена на мурманском лове трески ярусами в составе экипажей были специальные работники, как правило, мальчишки, — наживщики. Затем крепим к концам ярусов становые якоря с буйрепами и махавками. Те­ перь яруса готовы к постановке, о чем штурман торжественно докладывает капи­ тану. И хотя наш капитан Василий Иванович Титов — старый опытный промыс­ ловик, дока, знает, что моряки сделали все как надо, но все же сам непременно обходит и внимательно осматривает расклад снастей на палубе. А штурман Александр Селиверстов и его преданный помощник, друг и посто­ янный оппонент Александр Широкий — Сашка Егорыч — волнуются словно пер­ вогодки. Однако все в полном порядке и капитан спокойно, буднично роняет: «Хо­ рошо, молодцы, начнем, пожалуй!». Судно слегка вздрогнуло и, двинувшись вперед, с разворота ложится на «бое­ вой» курс. Помощник капитана командует: «Пошел ярус!». Опускаем за борт пер­ вый ярусный якорь на глубину около 50 метров. «Самый малый ход» — судно лег­ ко тронулось вперед, ярус пошел в воду. На руле старший матрос Андрей Федоров­ ский — в его руках чуть поворачивается штурвал, и судно идет словно по нитке. 72