Селиверстов, Л. С. Из Поморья - в океан : записки моряка / Л. С. Селиверстов. – Мурманск : Мурманское книжное изд-во, 2005. - 374 с.: ил.

один. Видимо поэтому у многоопытных, расчетливых и мудрых поморов был заме­ чательный принцип: не лезь с советом, пока не спросят. В конце апреля нас вместе со льдами окончательно снесло к северо-востоку от мыса Канин Нос, остатки льда разбросало морской волной, зверь ушел в воду, и промысел сам собою завершился. На борту было немногим более четырех тысяч голов морского зверя. Да, не очень богатый оказался промысел в этом весеннем (вешнем) рейсе. Капитан получил сначала грозный запрос-окрик — «почему оказались в этом районе? Немедленно выходить!», а затем пришел приказ: «Заканчивать промысел и следовать в Архангельск под выгрузку». В те, теперь уже далекие, времена кора­ бельные обычаи были проще. Не собирались регулярные (непременно раз в месяц) судовые собрания, капитан не выступал с докладом или информациями по рейсу. Трансляции на судах не было вообще, и третий помощник не потел над сочинением очередного сообщения о том, где находимся, куда идем, когда придем, что далее... Если, проснувшись утром, сообразил, что судно идет полным ходом по чистой, все понятно — следуем в порт. Ну а подробности — у того же третьего помощника, сменившегося с вахты. Да, правильно соображали, проснувшись по утру: идем в Архангельск, значит скоро домой! В ту весну 1946 года на Северной Двине был очень высокий паводок во время ледохода. Уже после прихода в Архангельск нам рассказывали, что многие при­ брежные селения ниже города, особенно Соломбала, более недели были буквально наплаву. А нам с подходом к устью Двины пришлось стоять на якоре в ожидании осво­ бождения реки от ледохода. В низовьях реки, особенно на мелководных барах, были огромные ледовые заторы. Самолеты ВВС долго, но кажется не очень результатив­ но, бомбили их. Бомб у авиаторов было, наверное, довольно — еще от военных лет остались. Наконец, через три-четыре дня главный ледоход прошел, и «Седов», подняв пары, на последних лопатах угля двинулся вверх по реке в порт. Было сильнейшее встречное течение, и мы около полусуток пробирались через остатки ледовых пе­ ремычек, еще кое-где преграждавших путь. Наконец, помнится, солнечным теплым утром 4 мая ошвартовались у Красной пристани. Не знаю, почему «Седова» поста­ вили к центральной пристани со специфичным, дурно пахнувшим грузом, но это было именно так. Потом, уже в процессе выгрузки, портовые власти несколько раз собирались сменить место стоянки, но... вероятно, кто-то наверху избавил нас от перешвартовки. Возможно, наша стоянка у центрального причала, у главной про­ ходной порта, гарантировала надежный контроль за сохранностью груза при пе­ ревозках, а погода была солнечная и теплая, соответственно, резкий, отвратитель­ ный запах ворвани — тюленьего мяса и жира — висел над центром города более недели. Однако помнится и другое. В Архангельске тогда с питанием было отнюдь не лучше, чем зимой в Молотовске. И у проходной порта целыми днями толпились люди. Они пытались разными путями и способами приобрести хотя бы немного тюленьего жира. Разумеется, мясо, тем более крупного тюленя, в эти теплые весен­ ние дни внушало отвращение и его не брали даже самые голодные. Вероятно ник­ то не рисковал употреблять его в пищу. Другое дело жир — еще сравнительно све­ жий, бело-розового цвета, он определенно ассоциировался с хорошим украинским салом. Хотя запах... но когда нечего есть и людям угрожают голод и цинга, тут не до запахов. Кроме того, если хорошо просолить со специями, то наверное можно употреблять в пищу — правда не пробовал, потому ничего определенного сказать 52