Селиверстов, Л. С. Из Поморья - в океан : записки моряка / Л. С. Селиверстов. – Мурманск : Мурманское книжное изд-во, 2005. - 374 с.: ил.

судно носом против волны и ветра. Рейд или точнее морской район довольно об­ ширный, но глубины практически неизвестны, не обследованы, можно оказаться на камнях. Более суток бушевала штормовая круговерть, наконец, постепенно все улеглось. И встала новая проблема — как выгружать оставшийся груз, а его еще более тысячи тонн. Совещаний и консультаций было много, но подобрать подходящее место для продолжения выгрузки было крайне трудно. Ну а пока суд да дело, решили выгру­ жать хотя бы понемногу рейдовым способом, то есть катером и понтонами. Дело дошло до нашего рабочего катера «Пингвин», пока стоявшего на палубе. Тут вспоминается один шутливо-занятный случай. Вызывает меня с вахты к себе в каюту капитан Ветров. А надобно сказать, что Александр Иванович, цар­ ство ему небесное, был моряк отменный, опытный, заслуженный. Он много плавал в арктических морях и до войны, и все военные годы, и слыл известным полярным капитаном. И человек был примечательный: энергичный, дородный, хлебосоль­ ный, но с выбором, на соответствующих уровнях. В то же время была у него этакая барская небрежность в отношениях с командой, в обращении с младшими, в част­ ности, с нами, молодыми моряками. Мне довелось работать с ним в должности матроса, четвертого, третьего штурмана, даже подменять второго помощника. Но я не уверен, что он знал мое имя-отчество. Все зависело от его настроения на дан­ ный момент. Обычно он обращался: «Эй, крестник!» (потому что назначал меня на следующие должности, никогда и ни с кем не согласовывая). В суровых ситуациях выговаривал: «Третий штурман, как там с определением, есть? Ну хорошо!». К мо­ лодому моряку мог обратиться барственно-добродушно: «Эй, ты, морячина!». Свои мнения высказывал категорично, точно и, как правило, справедливо. Например: «Товарищи судоводители, вы плохо правите службу. Третий штурман, вас это не касается». Далее следовали детали несения службы. Итак. Захожу в каюту, докладываю: «Слушаю Вас, Александр Иванович». Ка­ питан стоит спиной к двери, смотрит в иллюминатор. Он медленно поворачивает­ ся и смотрит на меня оценивающим взглядом, словно впервые видит. Но это скорее оттого, что думает еще о чем-то своем. Затем начинает не спеша говорить. Алек­ сандр Иванович никогда не приглашал младших сесть, тем более, что в данном случае сам тоже стоял. — Молодой человек, я знаю, что вы штурман, то есть имеете диплом штурма­ на, так? — Так, имею диплом. — Хорошо, я знаю (он любил предварительное «я знаю»), что Вы много плава­ ли в Арктике и не раз участвовали в рейдовых выгрузках, так? — Да. Плавал, участвовал. — Хорошо. Сейчас старпом с боцманом будут спускать на воду наш «Пинг­ вин». Так вот, я назначаю Вас капитаном этого хорошего, сильного катера. Теперь Вы будете третий советский капитан, подошедший на своем корабле к берегам Ан­ тарктиды. Понятно? — Понятно. — Хорошо, тогда ступайте. Я уже предупредил старпома о Вашем назначении. Вот так я оказался «третьим капитаном»! Иду на палубу, докладываю старпо­ му. Кирилл Николаевич Чубаков, прямая противоположность капитану, хотя пе­ ред антарктическим рейсом Ветров лично пригласил его на должность старшего 141