Селиверстов, Л. С. Из Поморья - в океан : записки моряка / Л. С. Селиверстов. – Мурманск : Мурманское книжное изд-во, 2005. - 374 с.: ил.

зового Бора. Ледорез постепенно увеличивает ход, изящно, с легким посвистом режет летнюю беломорскую волну. Я и Коля Хромцов стоим вахту со старпомом — от 4 до 8 утра и вечернюю — с 16 до 20 часов. Коля Хромцов — это, разумеется, не знаменитый, ныне покойный полярный капитан Николай Иванович Хромцов, просто однофамильцы. Он стар­ ше меня на три года, и я вроде как младший в нашей компании. Да, у него, безус­ ловно, и опыта моряцкого больше, он уже несколько лет работает на «Литке», зи­ мовал, ходил в высокоширотные экспедиции. Коля замечательный парень: добрый, общительный, веселый балагур и рассказчик. Он может свести к разумному комп­ ромиссу, к доброй умной шутке любое напряжение, готов принести искренние из­ винения в случае какой-либо промашки. С ним легко и приятно работать и сосед­ ствовать в каюте. У него абсолютно все — наше, общее. И вообще вахта у нас друж­ ная, слаженная и передовая: старпомовская — положение обязывает. Старпом Купри всего на год старше меня и на два моложе Хромцова. На мостике во время вахты отношения добрые, но строго деловые — никакого панибратства. У каждого свои обязанности, свой статус. Купри только вступил в новую ответственную должность старшего помощника капитана и, естественно, изо всех сил старается быть солидным, строгим, обстоятельным. Хотя солидности, этакой хозяйской основательности, дородности ему не занимать. Высокий, под метр девяносто, широкоплечий, румяный здоровяк — прибалт. На Руси про таких гово­ рили — кровь с молоком. А ходовую вахту на «Литке» несли только на верхнем открытом мостике. Веро­ ятно, чтобы не было соблазна укрыться иногда от жестокой арктической непогоды в рулевой рубке, кто-то из старых капитанов распорядился снять там штурвал и упрятать его куда подальше. Остряки злословили, что, вероятнее всего, он лежит под кроватью в спальне капитана. Как бы там ни было, а ходовые вахты несли только наверху, на мосту. И вот стоит старпом в меховом штурманском пальто — всю матросскую жизнь мечтал о таком роскошном пальто, покрытом чертовой ко­ жей, коричневого цвета с великолепным воротником и поясом, в ватных брюках, высоких болотных сапогах и шапке-ушанке с кожаным верхом, на руках — мехо­ вые рукавицы. Ну, чудо-богатырь, посмотришь — залюбуешься! Правда, мы, вах­ тенные матросы, тоже не из последних молодцов. У нас только экипировка чуть легче, походнее, компактнее: традиционная телогрейка, в холодную погоду — по­ лушубок, теплые брюки и добротные кожаные сапоги с металлическими подкова­ ми — гордость моряков, именно кожаные, яловые, не чета нынешней кирзе. Одеты мы были действительно хорошо. С одной стороны тепло, уютно, с дру­ гой, как потемкинский солдат: встал и готов! Вахту несли ответственно, истово и лихо. Приказания капитана или вахтенного штурмана выполняли «лётом» — бе­ гом. По судовым трапам вниз не ходили, а буквально летали, слегка опираясь ру­ ками за поручни: спускаться по ступенькам — позор! На следующую нижнюю па­ лубу приземлялись с грохотом и металлическим звоном подковок на подметках сапог. Первый помощник капитана по утрам страдальчески жаловался старпому: «Да, Эдуард Иосифович, я опять сегодня почти не спал. Ваши вахтенные — это истинные жеребцы, как грохнут по палубе, аж озноб берет — какой уж тут сон!?». Старпом деликатно извинялся, обещал сделать внушения вахтенным, но тут же оп­ равдывался в том смысле, что ему не пристало пресекать рвение матросов при ис­ полнении служебных обязанностей. Конечно, Эдуард Иосифович делал нам иног­ да замечания, но проходили день-два и кто-нибудь из нас опять срывался в полеты по трапам. Что тут поделаешь — молодые, здоровые, азартные парни, землю роют! Такое было время — скорость, задор, кураж! 103