Селивёрстов, Л. С. Родные берега / Л. С. Селивёрстов. – Мурманск : Мурманское книжное издательство, 2012. - 382, [1] с. : ил., портр., карты.

вот кому не позавидуешь!). Даже портовые чиновники и моряки с соседних иност­ ранных судов забеспокоились, прибыли с визитом к капитану. Но всё быстро выяс­ нилось и уладилось к общему удовлетворению. Днём, в рабочее время, было не­ много спокойнее, а по вечерам... приходи, мама, радуйся! Ко времени нашего захода в Аделаиду они жили в основном в сельских окрест­ ностях уже около десяти лет и, надо сказать, жили неплохо. Все свободно говорили на английском, имели профессии и хорошие рабочие навыки, практически все были прилично одеты и считали себя вполне свободными и обеспеченными людьми. Благо там во время нашего пребывания, а стояли мы более 15 суток, погрузка шла мед­ ленно, баржи с грузом зерна в мешках шли откуда-то издалека долго. Стояла вели­ колепная летняя погода, и на берегу все ходили в лёгких простых одеждах, а мы традиционно для тех лет —в тёмно-серых, а то и в чёрных костюмах. Но, честно говоря, при сборах в эти дальние плавания у нас и мысли не было на счёт заходов в Австралию или еще куда подальше... Единственно, о чём тогда постоянно мечтали и к чему стремились наши земля- ки-австралийцы, это отправиться на Родину, домой, в Союз! А надобно еще заме­ тить, что тогда в Австралии проживали три российских волны эмигрантов. Первая, немногочисленная, —беженцы из России после революционных событий 1905 года. Вторая —эмигранты времён Октябрьской революции и гражданской войны и тре­ тья —те, о которых сейчас ведём рассказ. Между прочим, они мало общались меж­ ду собой —возрастная разница и, разумеется, жизненные уклады, традиции, со­ словные понятия, тут нечему удивляться. Нас несколько, по крайней мере, в пер­ вые дни встреч и знакомств, удивляли недружественные, а порою открыто резкие, недобрые отношения между собой некоторых эмигрантов последней «волны». Од­ нако вскоре все объяснилось. Очень уж по-разному складывались судьбы у этих людей. Большинство из них были насильно угнаны на работу в Германию еще совсем молодыми, даже подрост­ ками. Разумеется, они безапелляционно считали себя пострадавшими от фашис­ тов и стремились на Родину. Но была приличная категория людей, побывавших в плену у немцев во время войны, особенно в её начальный период. Они чувствовали себя, скажем так, —без вины виноватыми. По крайней мере, многие из них всем и всюду старались доказывать, что попали в плен ранеными, контужеными, без со­ знания и они, наверное, говорили правду, но...кому и что докажешь теперь?! И была еще небольшая, но очень беспокойная категория людей, скажем прямо, с тёмным прошлым —бывшие полицаи, добровольные пособники немцев и активные про­ тивники «Советов», как они выражались. Бывали на этой почве и забавные случаи. Например, один из «бывших» при встречах на причале, где ежедневно происходили многолюдные сборы, начинал заводить нас: «Вот у вас там в Союзе и теперь всё плохо. Вы все нищие, а вот мы, видите, как одеты и прочее...». Тут решительно выступал какой-нибудь актив­ ный оппонент и громко кричал: «Не верьте ему, ребята, он сам в чужих штанах ходит —взял у хозяина напрокат —прислужник фашистский!» —дальше боль­ ше, уже между собой, иногда даже до потасовки. Но надо заметить, что антисо­ ветские задиры успехом не пользовались, их быстро и решительно отбивали. Думается, что большинство из этих людей были эмигранты поневоле и изо всех сил старались быть «нашими, советскими». Особенно активными в этой части были женщины. 356