Селивёрстов, Л. С. Родные берега / Л. С. Селивёрстов. – Мурманск : Мурманское книжное издательство, 2012. - 382, [1] с. : ил., портр., карты.

ная, знаковая. В те военные и, особенно, первые послевоенные времена ему уже было под шестьдесят. Небольшого роста, сухощавый, крепкий, словно еловый ко­ рень, по характеру несколько замкнут, неразговорчив, в сложных ситуациях энер­ гичный, настойчивый, порою довольно жёсткий. Он был расчётливо подвижен, но несуетлив —всюду успевал, все знал и все умел. Александр Васильевич был при­ знанный авторитетный лидер, хотя, надо признать, большой любовью у подчинён­ ных не пользовался —бывал чрезмерно крут. На ледокольном промысле или в ку­ старной зверобойной кампании —зимой с берега, в Канине —на лове наваги или в Щекине —на сельдяной путине он везде —бригадир, руководитель, передовщик. Так называли в Поморье в стародавние времена руководителей, водивших за собой лихие ватаги зверобоев, охотников, рыбаков. Это своеобразное звание —передов­ щик встречается еще в документах XVIII века. Например, промышленник Яков Санников был передовщик сибирских купцов Сыроватских. Известны и многие другие. Справедливости ради нельзя не упомянуть и других (к сожалению, далеко не всех) наших достойных кормщиков-вожаков. Это: Тимофей Андреянович Широ­ кий (Пеннин), Василий и Семён Фёдоровичи Широкие (Мировые), Михаил Иль­ ич Буторин (Ласков), Парфён Иосифович Буторин (Осепинин), Михаил Дмитри­ евич Селивёрстов (Котюев), Николай Алексеевич Попов (Головушкин) Матвей Алексеевич Хорьговский (Комаров), Фёдор Васильевич Медведев (Репин) и мно­ гие другие —достойные представители славных поморских фамилий. В конце сороковых —начале пятидесятых годов прошлого столетия на сельдя­ ной лов из Долгощелья выходили бригады по 50—60 человек в рыбацкие станы: Щекино, оттуда на Березов, Луханов. Малые морские карбасы с экипажами по че­ тыре человека смело пускались в неспокойный Мезенский залив в конце апреля — начале мая, когда косяки беломорской сельди шли в прибрежные воды на нерест. Эти маломерные деревянные, весельно-парусные суденышки были уникальны по мореходности и ходкости. Они имели две мачты с парусами и, соответственно, ве­ сельное оборудование. Ладили эти замечательные суда долгощельские корабель­ ные мастера Филипп Григорьевич Федоровский, Николай Алексеевич Попов, Иван Яковлевич Прялухин и другие. Вероятно, я не упомянул кого-то, пусть меня про­ стят, —право же, давно это было. Наш бригадир Александр Васильевич уже подбирал хозяев-кормщиков на эти кораблики и распределял по карбасам членов бригады. Я тоже был определен кор­ мщиком, хотя было мне в ту пору неполных восемнадцать лет. Определили, а кого еще назначишь? Настоящие-то рыбаки —хозяева больших и малых карбасов в то время еще послевоенную лямку тянули. А если точнее, то практически большин­ ства из них уже и не было вовсе. Как сказал великий поэт: «Одних уж нет, а те — далече». Основная часть хозяев —наиболее активные, боевые, отважные —погиб­ ли на фронтах страшной войны, а другие пришли домой искалеченные —тот без руки, эти на одной ноге с костылями скачут, раненые, контуженые. Вот и приходи­ лось в первые послевоенные годы отдуваться нам 17—18-летним паренькам да дев­ чонкам и молодым женщинам, вдовам и солдаткам. У меня в карбасе были три замечательные девушки —мои дорогие помощницы — «матросы». Считаю за честь для себя назвать их имена. Это Евлампия Иосифовна Селивёрстова (Широкая), в обиходе —Пеюшка, Наталья Алексеевна Широкая — 282