Селивёрстов, Л. С. Родные берега / Л. С. Селивёрстов. – Мурманск : Мурманское книжное издательство, 2012. - 382, [1] с. : ил., портр., карты.

лошадьми проявлялось с детства. До обобществления лошадей в колхозе у нас было две лошади: кобыла по кличке Карюха и её уже взрослый сын Карько. Этот очень спокойный и добрый конь однажды зимой, совершенно непроизвольно, чуть не уто­ пил меня в проруби. Когда отец занимался с лошадьми, я, тогда 6—8-летний пацан, по меткому оп­ ределению старших братьев —проныра, обязательно суетился рядом, изображая серьёзного помощника. В этот раз отец поручил мне напоить Карька в специальной проруби на реке —дело было зимой. Помня напутствие отца крепко держать пово­ дья, я важно вёл коня под уздцы. Подошли к проруби, конь начал пить, а я перешел на противоположную кромку длинной, но не очень широкой проруби и, продолжая крепко держать поводья, смотрел, как Карько с видимым удовольствием пил све­ жую воду. Но вдруг конь вздрогнул и резко вздёрнул вверх голову, а я, судорожно дер­ жась за поводья, полетел в прорубь. Дальнейшее помню плохо —хлебнул ледяной воды и, наверное, стал кричать. Очнулся на руках женщины, которая, тяжело дыша, тащила меня в горку к дому. Моей спасительницей оказалась тётя Анна —жена моего дяди Гриши. «Я полоскала бельё в проруби недалеко, услышала какой-то глухой крик, увидела одинокого коня и бросилась к проруби, в которой слабо ба­ рахтался... Лёнька! Его на поверхности воды еще поддерживала малица. Ну я его и выдернула» —будто оправдывалась тётя Анна. Добавлю, что после этого инциден­ та я не обиделся на лошадей, я же сам виноват. Следовало дать слабину поводьям, а Карько же не специально дёрнулся —непроизвольно у него это получилось. «Впе­ рёд наука», —резюмировал отец. Но мы немного отвлеклись. Продолжим далее, о делах «пастухов». Разумеется, наездники мы были отменные, не боялись скакать во весь опор, плавать верхом и рядом, держась за гриву лошади, через небольшие речки, совершать поездки по даль­ ним окрестностям. Особенно нам нравилось красоваться на своих «скакунах» (ло- шадки-то, честно говоря, не выглядели приличными скакунами, но тогда...) перед девчонками —школьными подружками. Они млели от восторга и, разумеется, обо­ жали новоявленных «красных конников Будённого!». Естественно, мы никогда не забывали своих главных обязанностей. И даже иног­ да, отправляясь на луг к лошадям, вызывали немалое беспокойство домашних — «куда на ночь глядя?!». Но нам тогда было всё нипочём! Старшие братья вон с фа­ шистами бьются, а тут, подумаешь —ночью проехать по знакомым родным местам, не смешите! Но однажды случилась страшная беда. Этот день 13 августа 1943 года остался в моей памяти на всю жизнь. Мы с приятелем как раз собирались ехать на луг навестить лошадей. Погода была совершенно летняя —солнечно и жарко. Мы собирались неспешно, освобож­ дая наших коней от треножных пут и прилаживая сёдла. Вдруг видим к нам очень быстро бежит наш друг Вася Вешняков. Он тогда временно работал рассыльным в правлении колхоза. Подбежал и, с трудом переводя дух, как-то хрипло крикнул: «Лошади погибли на лугу...много, скорее гоните туда!» и упал на траву в изнеможе­ нии —долго бегал, разыскивал нас. Мы мгновенно были верхом и пустили наших коней вскачь. Мчались мы, что называется, сломя голову, но было поздно. Прибыв на мыс Чалковский, это около 4-х километров от села, мы подошли к береговому обрыву и оцепенели от ужаса. На глинисто-илистом берегу лежали трупы четырнадцати взрослых лошадей- кобылиц и трёх маленьких жеребят. 239