Селивёрстов, Л. С. Родные берега / Л. С. Селивёрстов. – Мурманск : Мурманское книжное издательство, 2012. - 382, [1] с. : ил., портр., карты.

Подбежав к очередному съему —небольшому расстоянию между льдинами, забитому тертой мелкой ледовой крошкой, я приметил более-менее приличную внешне льдину и прыгнул на нее... Льдинка рассыпалась на мелкие куски, а я почти с головой рухнул в ледяную воду. Положение —хуже некуда. Вокруг меня густая ледовая каша, лишь кое-где подходящие льдины, но как до них добраться? Алед на глазах расходится. Кричать бесполезно —никто не услышит. И все же во мне, еще совсем тогда молодом парнишке, видно сработали гены охотника-промысловика. Я не растерялся и сразу понял, что спасти себя могу только сам. Апатроны за плечами тяжело и неотвратимо тянут вниз и освободиться от них невозможно —артельщик укрепил их на моей спине по-моряцки, намертво. Одеж­ да — промысловые сапоги-бахилы надежно подвязаны под коленками —не сбро­ сишь, теплые брюки и телогрейка быстро промокают. Да, дело дрянь. Я положил перед собой багор на более-менее крупные ледышки, чуть передохнул и начал, раз­ гребая ледяную кашу, медленно пробираться к ближнему ледовому полю. Переме­ щаться, слегка опираясь на багор, кое-как можно. Но передвигать багор в нужном направлении очень трудно —не на что опереться —сразу же начинаешь погружать­ ся в ледовое крошево. Уже не помню, как добрался до кромки большой прочной льдины. Времени, вероятно, прошло много, и я в ледяной воде продрог до костей, но все же хватило сил и воли с помощью багра вскарабкаться на кромку льдины — очень хотелось выжить! Ледяное поле оказалось большим и довольно ровным. Я хорошо помню одно —с момента погружения в воду и до того, как выбрался на льдину, во мне постоянно звучал внутренний, не мой, голос. Думаю, что это был голос моей матери: «Не торопись, аккуратнее, спокойно!». Я убеждён, что этот го­ лос —настойчивый, спокойный и строгий, меня тогда спас. Выбравшись на льдину, дрожа от холода, напряжения и, возможно, от появив­ шегося страха, я снова и снова повторял себе —не спеши! Кое-как выжав от воды одежду и обувь, я изо всех оставшихся сил пустился бежать к гарпунерам. Приме­ чательно, что когда я добрался (где бегом, а где и ползком через небольшие торосы) до стрелков, групповод Медведев, увидев мое состояние, изумленно спросил, поче­ му я не побежал после купания на судно отогреваться. А я был удивлен вопросом Филиппа Васильевича —как же я мог вернуться на судно, когда знал, что много зверя, а у стрелков нет патронов. Да, урок я тогда получил жестокий, но полезный. Зверобойные промыслы на зимних дрейфующих льдах во все времена было заня­ тием запредельно тяжелым и опасным, требовавшим немалого опыта, сноровки, выдержки и традиционной промыслово-охотничьей отваги. Кораблекрушения... за рекой Н аш полноводный, беспокойный, своенравный Кулой живёт по своим вод­ ным законам. И, что греха таить, медленно, но неуклонно стареет —стано­ вится заметно мелководнее, появляется много новых меляк, песчаных банок. И хотя в целом река пока судоходна, однако чрезмерные скорости приливо-отливных тече­ ний да песчаные грунты постоянно и очень резко меняют глубины даже на основных судоходных фарватерах. И когда начинаешь вглядываться даже в не самое далекое прошлое, припоминается, что немало речных и даже морских судов и их экипажей в разные времена имели крупные проблемы на этих песчаных береговых отмелях. 209