Селивёрстов, Л. С. Родные берега / Л. С. Селивёрстов. – Мурманск : Мурманское книжное издательство, 2012. - 382, [1] с. : ил., портр., карты.

крыле мостика стоит, тоже покуривает —понятно, после зверобойной ледовой ка­ нители расслабился немного. Мы Крикнем снизу весело: “Николай Николаевич, разводи все котлы, пошли быстрее, в Мурманск охота!”. Он строго посмотрит, не­ много помолчит и в ответ: “А топить чем прикажете —вашими грязными малица­ ми? —у кочегаров вон угля под лопатой. Ничего, вот жонок вызову к приходу — они вам “нагуляют”, быстро пропадёт охота к Мурманску”. Мы смеемся и понима­ ем —шутит мастер, значит всё хорошо. Тем временем судно остановилось и капитан на крыле мостика громко кричит: “Здорово, мореходы, чьи будете? Да вижу —долгощёла! Вон Митрич, кажется, и не признаёт!”». Бригадир Михаил Дмитриевич, во всей поморской округе —Митрич, часто хо­ дит на ледокольные промыслы в качестве уполномоченного —своего рода предста­ витель зверобоев на ледоколе. Работает в постоянном контакте с капитанами, а потому его знают все —и капитаны с штурманами, и промышленники. «Михаил Дмитриевич, поясняет брат, в своём амплуа —выходит неспешно впе­ рёд, немного стеснительно, негромко отзывается: “Доброго здоровья, Николай Ни­ колаевич! Ну как же не признал, рад видеть в добром здравии, как с промыслом?”». И пошёл полуделовой, полушутейный разговор. Капитан Иванов был великий мастер на шутки, прибаутки, подначки. «Весёлый капитан» —единогласное мне­ ние зверобоев. «А капитан, —рассказывает брат, —продолжает: “Да ничего, грех жаловаться, Митрич, но вам же, зверобоям загребущим, всегда мало!” —“Это верно, Николай Николаевич, водится за нами такой грех. А нам-то куда посоветуешь —ползаем уже около двух недель, а всё почти впустую. Давно ли залёжку-то оставил?”—“За­ лёжка недалеко, поднимись в рубку, штурмана обскажут и на карте покажут. А да­ леко тебя спустило, Митрич, —уже Конушин пронесло, долго назад к Кулою выг­ ребать придётся”. —“А ничего, Николай Николаевич, Конушин —не пронос, есть еще Канин Нос, как говаривали старики-поморы, —выгребем, не впервой. Ну дак иду, коли приглашаешь”. —“Давай, поднимайся, всех бы пригласил, мужики, да времени в обрез —планы, ремонты, извините...”» Встреча капитана с бригадиром на мостике ледокола продолжалась недолго, но, вероятно, была весьма важной и полезной для обоих. По крайней мере, когда Михаил Дмитриевич спустился с борта судна к своим подопечным, он был явно заряжен на энергичные действия. А что касается встреч коллективов ледоколыци- ков и «кустарей», тут ничего знакового не происходило. Во-первых, зверобои на ледоколе были с Летнего и Терского берегов, практически незнакомы с нашими промышленниками, да к тому же они после изнурительных промысловых дел про­ сто отсыпались в своём жилом твиндеке1. А долгощёла тоже времени даром не те­ ряли —перекусывали, осматривали своё немудрёное хозяйство, готовились к но­ вым, нелёгким походам по дрейфующим льдам, как говорили: то вплавь, то на по­ лозьях —дело морское. «Капитан Иванов, —вспоминал брат, —еще раз вышел на крыло мостика и, как бы продолжая беседу, выразительно произнёс: “Так держись, Митрич, строго к осту, немного снесёт и как раз перехватишь это небольшое стадо, да для тебя —за глаза! ' Т в и н д е к —вторая, трюмная палуба. На промысловых судах на таких палубах (твиндеках) устраиваются временные жилые помещения. 176