Селивёрстов, Л. С. Родные берега / Л. С. Селивёрстов. – Мурманск : Мурманское книжное издательство, 2012. - 382, [1] с. : ил., портр., карты.

кулойцев, пинежан в тот период был обращён на восток, к устьям великих сибирских рек, в первую очередь, Оби, Енисея, Лены, Колымы и далее «встречь Солнцу». Во второй половине XVII века основной центр рыбных промыслов с западного побережья Кольского полуострова переместился на его восточный берег. Это сме­ щение, вероятно, произошло в связи с подходами туда в летние месяцы больших косяков трески, пикши, камбалы и других ценных видов промысловых рыб. Нема­ ловажную роль в развитие Восточного Мурмана сыграло и то, что он стал ближе к новому крупному центру торговли Архангельску. Морские рыбные промыслы на его восточном берегу тоже стали называться Мурманскими. Появились постоян­ ные промысловые становища: Териберка, Гаврилово, Восточная Лица, Дроздовка, Ёканка (Иоканга). Эти богатые рыболовные угодья стали широко привлекать промышленников Зимнего берега: мезенцев, кулойцев, койдян, жителей малых деревень. В это же время начали активно развивать мурманские рыбные промыслы северные монас­ тыри: Соловецкий, Антониево-Сийский, а также монастыри патриарха Никона — Воскресенский Московский, Крестный Онежский и Холмогорский архиепископ­ ский дом. Они набирали в артели жителей с Двины, Летнего и Зимнего берегов. Таким образом, официально поморами стали именовать население Онежского, Летнего и Зимнего берегов, принимавших участие в рыбных промыслах на Мурма­ не. И естественно, наши далёкие предки —жители Долгощельской волости, кото­ рая была одной из крупных на Зимнецком берегу, тоже оказались в уважаемом со­ словии поморов. И в заключение небезынтересно отметить, что источники XVIII века уточняют отличительные особенности поморов: «Это население, “живущее на море”, занимающееся морскими промыслами в Белом море и в Ледовитом океане и кормящееся этими промыслами»1. В понятие поморы входило еще одно важное условие, указанное выше, — расположенность их в пределах прибрежной зоны. Правда, было и другое опреде­ ление —неземледельческое население побережного края, основой хозяйства кото­ рого были различные морские промыслы. В официальных документах это значи­ лось: «Промыслово-морская система хозяйства». К этому следует добавить, что хо­ зяйственный поморский уклад был определён причастностью определённой группы населения как к Мурманскому промысловому занятию, так и включивший позднее различные беломорские промыслы: зверобойный, охотничий, салотопный, солева­ ренный и другие. В процессе формирования поморского населения на Русском Севере появи­ лись и несколько своеобразные названия поморских поселений: посады, волости, слободы. Кстати, наше родное Долгощелье бывало и слободкой, и волостью, и даже вот такое мудрёное определение: «...в Двинском уезде на Кулуйском посаде». Кста­ ти, известно, что почти во всех деревнях определение «посад» применялось как конец деревни, поселения. И опять же вспомним, что в Долгощелье практически до наших дней бытуют местные названия: нижний конец, бутырки или в верхнем кон­ це села —заручье, а вот посад не припоминается. Другой значимый термин —сло­ бода. Так назывались, начиная приблизительно с XV века, поморские оброчные поселения, которые создавались монастырями. Обитателями этих поселений в большинстве своём, по крайней мере, в началь­ ный период, были монастырские старцы и бобыли. Так, например, в слободке 1Бернштам Т. А. Поморы. —Л., 1978. —С. 78. 12