Селивёрстов, Л. С. Родные берега / Л. С. Селивёрстов. – Мурманск : Мурманское книжное издательство, 2012. - 382, [1] с. : ил., портр., карты.

В те поры колхозникам запрещалось косить траву для своего хозяйства, нигде не разрешалось. Ачем свой скот кормить, как нынче говорят, ваши проблемы. Кру­ гом колхозно-социалистическая собственность и всё тут. Глупость, конечно, но «...не вчера родилась!». Отец мой по возрасту и общественному положению (пять род­ ных сыновей воюют на фронтах —было чем гордиться) часто поступал довольно смело и своенравно. Мать нередко строго выговаривала ему, но он молча, хмуро отмахивался. По своему истинно поморскому характеру он никогда не жаловал никакое начальство —так, с трудом терпел. Вот однажды, после окончания работ на колхозной пожне, он где-то подкосил травы несколько вязанок (вязанка по-местному —беремя) и привёз домой. При­ стал к берегу, вышел из лодки, немного отдыхает. А тут, словно чёрт из табакерки, — заместитель председателя колхоза Фёдор Васильевич Попов (Русомин) быстро так по угору бежит. Он всегда ходил несколько торопливо. Увидел моего отца у лодки, а там сено... немного, но нарушение. Спустился на берег, подошел к отцу и этак сурово говорит: «Незаконно это, Степан Иванович, отвези траву на колхозную базу». Отец остро, молча глянул на него, быстро склонился в лодку, вытащил из-под си- денья...топор и глухо, но очень твёрдо произнёс: «Поди прочь, Фёдор Васильевич, не доводи до греха». Заместитель председателя был человек умный и добрый. Мы с ним в более по­ здние времена вместе ходили на промыслы и дружили. Он был старше меня лет на 15, но я его очень уважал как интересного начитанного человека. А на военную службу его не брали из-за крайне слабого зрения. В случае с отцом он понял и очень верно оценил ситуацию —тут не следовало власть употребить, этот суровый охотник, зверобой под горячую руку может и... топором тяпнуть. Потом разбирайся, да уже поздно будет. Фёдор Васильевич мол­ ча повернулся и неспешно пошёл в гору. А отец в сердцах швырнул топор в лодку и обессилено опустился на сиденье, видно тоже понял, что неладно отреагировал, можно было и поспокойнее, но на колхозную базу всё же не поехал, перенёс вязан­ ки с травой в свой двор. «Не на того напали» —его любимая поговорка. У отца были хорошие мужские манеры —не объясняться на миру, не кричать вслед и не комментировать вдогонку. Через три года после того случая демобилизованный из армии мой старший брат Фёдор женился на двоюродной сестре Фёдора Васильевича Юлии Степанов­ не. Была небольшая, скромная свадьба, а на ней в качестве гостя присутствовал и Фёдор Васильевич, уже в ранге экспредседателя колхоза. Потом он мне весело рас­ сказывал: «Присел я к твоему отцу, благо оба были чуть-чуть навеселе, правда со­ всем немного, —не с чего более-то, со спиртным было вовсе трудно. И вот спраши­ ваю его полушутя: “А что, Степан Иванович, решил бы тогда меня топором-то?”. Отец долго серьёзно помолчал и этак по-доброму сказал: “Не знаю, Фёдорушко, не знаю, наверное, не поднялась бы рука, —за что? Ты ведь добрый мужик, не от сер­ дца иногда поступал, наверное, не поднялась бы, —ох, сколько грехов на людях!”» и перевёл разговор на другую тему. Где и чем только не занимался мой отец —мореход, промышленник, зверобой, рыбак, великолепный охотник за лесным зверьём и птицей, известный в селе мас­ тер —строитель речных лодок, косарь и стоговщик на сенокосной пожне. На пути­ не и в доме —везде и всегда —работник, добытчик, прекрасный хозяин и глава семьи. И ко всему прочему —воин, солдат, участник Первой мировой войны. С ним 105