Савинов, А. Б. От лесов Карелии до Борнхольма глазами солдата / Александр Савинов. - [2-е изд.]. - Санкт-Петербург : [б. и.], 2012. - 287, [2] с. : ил., портр., фот., карты.

ЧАСТЬ 3 Отдых ■АЛ/ - О них заботится государство. - Оно так-то так, товарищ капитан, сирот было бы значительно меньше, если бы каждый батальон или полк взял по одному воспитаннику. Тысячи малышей бы спасли, - с волнением говорил Савчук. - Армия - не детский дом, нельзя, - отрезал капитан. - Всем можно, а нам нельзя, - чувствуя, что сказал лишнее, Савчук прикусил язык. Замолк, но было поздно. Капитан заметил предостерегающий толчок Щекочихина. Капитан подошёл к нарам. Шубы зашевелились, и детский кашель раздался из- под них. Сердце оборвалось у солдат. Все ждали взрыва, ругани. - Ну ладно, показывайте свою находку, - проговорил он. - Федя, вставай! - раздался радостный голос Щекочихина. Куча зашевелилась, стала расти, шубы поползли по сторонам, и взору присутствующих предстал мальчу­ ган в солдатской форме. Ворот гимнастёрки висел на середине груди, а плечи болта­ лись на уровне пояса, брюки укрылись под полами гимнастёрки, на ногах солдатские валенки. Тоненькая шейка замотана солдатским полотенцем. Приёмыша мучила про­ студа. Вид Феди вызвал у капитана приступ смеха. Смеялся он долго и беззвучно. Глядя на него, засмеялись остальные. Испуганные глазёнки мальчика подобрели; пригладив волосы, он сделал шаг к капитану, чтобы что-то сказать, но, подчиняясь общему на­ строению, засмеялся. Да и как можно было удержаться: Федя в солдатском одеянии больше походил на огородное пугало, чем на живое существо. Только живые, бегаю­ щие глазёнки говорили о его человеческом происхождении. Так Федя был принят в солдатскую семью, стал воспитанником батальона, и постоянным местом жительства его стал взвод разведки. К вечеру на одной из бесчисленных остановок в вагон, кряхтя, при помощи бой­ цов, поднялся пожилой солдат с деревянным складным метром в грудном кармане гимнастёрки. Разведчики узнали в нём батальонного портного. Отдышавшись, он до­ стал кисет с махоркой, стопку нарезанной газетной бумаги и не спеша свернул цигар­ ку. Пальцем правой руки достал из печи уголёк, подбрасывая его на ладони, прикурил и потом приступил к разговору. Солдаты догадывались о цели его визита и подготови­ ли Федю. Пока портной снимал мерку, он несколько раз огрубевшей тыльной стороной ладо­ ни незаметно смахивал набежавшую слезу. Как он ни крепился, капли предательски вы­ ползали из уголков окаймлённых морщинами глаз и устремлялись вниз по щекам. Что думал пожилой мужчина, как говорят, прошедший огонь, воду и медные тру­ бы? Может, вспомнил своего мальчонку, оставленного в глубине страны, или внучонка? Ко всему солдат привыкает, но не может видеть страдания детей - это выше его сил. Вслед за портным посетил вагон разведчиков сапожник. Через неделю Федю было не узнать. В новой, с иголочки, форме, в маленьких, на­ чищенных до блеска сапогах, в подогнанной по росту шинели, он стал любимцем ба­ тальона. Да и характер оказался у него покладистый; солдату улыбнётся, а офицеру лихо отдаст честь. Комбат хотел было мальчонку к себе в штаб взять, но разведчики общими усилиями отстояли его. Теперь, вытянувшись между двумя старшими сер­ жантами, он, сладко посапывая носом, крепко спал. Поздно ночью сон сморил и бесе­ довавших друзей. А колёса отстукивали километр за километром, позади остались Обозерская, Плесецкая, Няндома, Коноша. Вот и Вологда. Солдаты высыпали из вагона, заполнили вокзал, перрон, привокзальную площадь. Несмотря на военное время, город выглядел опрятно, дворники делали своё дело регулярно и добросовестно. На деревянных зданиях лозунги, призывающие тру­ дом крепить победу: «Всё для фронта, всё для победы!». Чувствовалось, что вся жизнь — 179 —