Ржевский, Б. Н. Хибины : история, география, экология / Б. Н. Ржевский, Г. М. Ржевская, О. Б. Ржевская ; [фот. Б. Н. Ржевского]. - Кировск [Мурманская область : б. и.], 2015 (Кировск : Минитип. «Семейная»). - 241 с., [7] л. ил., цв. ил., портр. : табл.

176 Анализ всех этих гипотез показывает, что их многообразие отражает сложность и неоднозначность явления, получившего название лавинной воздушной волны. Это соответствует также большому разнообразию причин образования и параметров самих лавин. Отсюда следует закономерный вывод о том, что не может быть единой теории, объясняющей все особенности этого явления. Второй вывод также очевиден: при всем интересе, который представляют непосредственные визуальные наблюдения и умозрительные заключения, совершенно очевиден дефицит инструментальных измерений. Первая попытка произвести измерения параметров воздушных волн впервые в мире была предпринята в Хибинах [10]. В 1939 году, по заказу комбината «Апатит» профессор М. И. Гольцман из Главной геофизической обсерватории сконструировал прибор для регистрации скорости и силы удара воздушных волн, который был установлен в лавинном очаге, где произошла трагедия 16 февраля 1938 года. Однако начавшаяся война прервала этот эксперимент и в дальнейшем он не возобновлялся. За 80 лет наблюдений за лавинами в Хибинах накоплен большой фактический материал, который позволяет обобщить сведения о воздушных волнах, условиях их образования и характере действия. Сразу же следует отметить, что все наиболее яркие проявления воздушных волн связаны с наличием на пути движения лавин разного рода препятствий: речных террас, отвалов горных пород, уступов на открытых горных работах, железнодорожных выемок, противолавинных сооружений и т. д. Но даже очень крупные лавины, движение которых происходило без нарушений в релефе, практически не вызывали ощутимого воздействия воздушных волн.