Рыжов, А. С. Таисия / Александр Рыжов ; [послесловие Алексей Бусс]. - Мурманск : Дроздов-на-Мурмане, 2021. - 283 с., [3] л. цв. ил., портр.

Александр Рыжов Мы сбежали с урока, вышли во двор и ввязались в какую-то драку. Я помню ребристые кулаки, несколько раз врезавшиеся мне в лицо, незнакомого человека с разбитой губой, неузнавае­ мого в бешенстве своём Сашку и солнце - ослепительно белое пятно на голубом стекле неба. Мы пришли в себя только к вечеру, грязные, окровавленные и опустошённые. Жизнь вновь потекла ровно, но наступил какой- то новый её этап. В середине апреля я почувствовал себя плохо и зашёл в поли­ клинику. Седой врач озабоченно рассматривал мою кардиограм­ му, выслушивал сбивавшееся с такта сердце. Потом сел за стол и что-то долго писал в моей карточке. - Что это будет? - спросил я. - Это будет операция, - сказал он и протянул мне направле­ ние. На следующий день я не пошёл в школу и в одиночестве бро­ дил по знакомым маршрутам наших с Сашкой кругосветок. На­ чиналась пора слякоти. Под ногами хлюпала разведённая талой водой бурая снежная каша. Я, не торопясь, пересёк площадь и подошёл к цветочному киоску. Купив гвоздику, завёрнутую в ши­ роченный лист газеты «Правда», я отправился к дому Светланы. Подъезд. Площадка пятого этажа. Переводя дыхание, я оста­ новился перед дверью её квартиры. Покрытые лаком шлифо­ ванные планки. Номер написан белой краской. У порога акку­ ратный половичок. Я осторожно вставил цветок в дверную ручку и, спустившись, пошёл домой. Через неделю, войдя в палату, где мне определили место, я присел на кровать и оглядел новую компанию. Кроме меня, здесь было ещё три человека: старик на койке у окна (соседи звали его Семёнычем) и двое моих тёзок. Половину первого дня я провалялся на кровати, читая взятую с собой книгу - «Жажду жизни» Ирвинга Стоуна, - а во второй поло­ вине ходил по коридору отделения: двадцать шагов туда и столь­ ко же обратно. Вечером мне принесли белый балахон без пуговиц. 258