Рыжов, А. С. В пяти шагах от солнца : роман / Александр Рыжов ; послесловие: Дмитрий Коржов] ; художник Татьяна Придчина. - Мурманск : Опимах, 2023. - 373, с. : ил., портр.

Его не слушали. Весть об убийстве императора, словно бом­ ба, разворотила спокойствие провинциального городка. С утра на всех углах, во всех домах и избах говорили только об этом событии. Мошников жалел уже, что назначил сходку народо­ вольческого кружка на сегодня— надо было бы повременить, выждать, пока все успокоятся, переварят случившееся. «Народная воля», чья история к тому времени насчиты­ вала неполных два года, из кучки питерских анархистов выросла в мощную организацию, способную в буквальном смысле взорвать государственные устои. Более чем в полу­ сотне российских городов действовали ее отделения, размах ширился, нарастал — движение день ото дня набирало обо­ роты, грозя однажды превратить в обломки не только цар­ скую карету, но и всю империю. Реченский кружок до полноценного отделения пока не дорос — в нем насчитывалось всего пять человек, из которых трое рабочих-кожевенников, один бывший солдат с наполо­ вину оторванной на болгарской войне рукой имонах-расстри- га, за какую-то провинность изгнанный из смоленского мо­ настыря. Руководил этой пестрой компанией Артем, имевший связи с серьезными народовольцами из Новгорода. — Тихо! — продолжал увещевать он не в меру расходив­ шихся кружковцев и тревожно поглядывал в задернутое ситцевой шторкой оконце избы. Мало-помалу утихомирились. Слово взял Игнат Трунов, тот самый расстрига, до сих пор носивший кличку Поп Иг­ наша. В Реченске он появился недавно, но сразу сделался фигурой заметной. Павел Ожерельев уже имел с ним два серьезных разговора, но пока не трогал, поскольку Игнаша был не то чтобы совсем чужим — в Реченске у него жила се­ стра, подслеповатая старая дева, у которой он и обретался, перебиваясь случайными заработками на местном рынке. У Игнаши была несносная привычка — жевать табак. Когда он раскрывал рот, обнажая даже не желтые, а крас­ новато-глинистые зубы, от него за версту разило густым смердящим запахом. — Хочу сказать, — поднялся он со скамьи. — Чего тебе? — поморщился Мошников. 24