Рыжов, А. С. Оленегорская поэзия : первые полвека / Александр Рыжов. – Мурманск : [б. и.], 2007. – 31, [1] с.

воистину христианская потребность в самопожертвовании, в принятии на себя всех человеческих бед и грехов. В одном стихотворении он сказал об этом с предельной прямотой: Если в небе отчаянно синем Вдруг покажутся хмурые тучи, Если мир не по-летнему стынет, Ветер свищет, холодный и жгучий - Говорите, что я виноват. И вместе с тем звучат в колупаевских строфах рубцовская бесприютность (“Вечер. Ветер. И нечем согреться...”), рубцовское пренебрежение к судьбе (“Невзирая на всякие роки, проживу-ка я тысячу лет!”), рубцовская метафизическая парадоксальность (“Странно, что, жизнь проклиная, все-таки хочется жить”)... Один поэт, пусть на ином, более скромном уровне, продолжил другого. К слову, они были земляками: Колупаев, как и Рубцов, родился в Вологодской области - 1 января 1956 года. С 1960-го жил в Оленегорске, с которым была связана вся его последующая биография. Здесь он окончил восемь классов в школе № 2, учился в профессиональном училище, в вечерке. В 1976-м на два года ушел в армию и, вер­ нувшись, устроился на механический завод фрезеровщиком. Там и работал до последних своих дней. Стихами, по свидетельству брата Владимира, начал увлекаться с конца 70-х. В 80-е состоялось знакомство с областными поэтами, в частности, с Виктором Тимофеевым, который профессиональными советами помогал молодому оленегорцу. Колупаев к критике относился со всей серьезностью и без ложных обид: сохранилось письмо, в котором он просит Виктора Леонтьевича быть к нему построже. С подачи Тимофеева, возглавлявшего тогда Мурманское отделение Союза писателей СССР, его стихи появи­ лись в “Приливе”, а затем последовало приглашение на литературный семинар, прохо­ дивший в Мурманске в феврале 1990 года. Стихи Колупаева тех лет печатались в газетах Вологодской и Мурманской областей, но случалось это редко да и продолжалось недолго - его натуре претило мелькание на публике. Он был тихим, “кабинетным” стихотворцем, в поэзии его интересовал сам процесс. В середине 90-х его еще можно было встретить на редких тогда заседаниях городского литобъединения “Жемчуга” , потом он как-то потерялся, перестал бывать на литературных посиделках. Что было тому причиной, теперь уже не скажет никто. В отличие от другого оленегорского поэта-отшельника Геннадия Васильева, Колупаеву вроде не от чего было бежать, но, видимо, деятельное участие в литкругах, к которым он едва-едва прикоснулся, уже заранее показалось ему утомительным, и он предпочел поскорее удалиться от них. Кажется, последние лет десять он вообще ничего не писал. Осталось несколько черновых тетрадей Анатолия Колупаева. В одной из них среди набросков стихотворений есть показательное четверостишие: Я боюсь тебя, смерть, Ты придешь, не спросясь. 18