Рыжов, А. С. ...И сорвется звезда : избранные стихотворения. Поэма / Александр Рыжов. – Мурманск : Опимах, 2009. – 222, [1] с.

заслуживающее уважения. Рыжов учиться умеет. Да и учителей себе он выбирал хороших —Маяковский, Гумилев, Северянин. Делать сти­ хи «а-ля» он научился быстро. Заимствование у великих в ранних стихах было очевидно — и в первой книге («Вкус тишины», 1996) и во второй («Снег пречистый», 1998). Как любому молодому поэту, Рыжову необходимо было искать свой голос, свою тему. Это гораздо сложнее, чем упражняться в версификаторстве. А главное — этому никто не научит. Это только твое — твой путь, твоя судьба...» — так писал я о Саше в конце девяностых, уже тогда отмечая, что плоть от плоти свои стихи были у него и в первой книге, но было их немного. Он сам об этом написал очень точно, словно бы в ответ на тогдаш­ ние мои размышления: «Это не голос, а только набросок голоса...» Думается, обретение Рыжовым голоса — своего, ни на чей другой непохожего, произошло где-то на рубеже веков, в конце девяностых. Стихи стали иными — в них стало заметно меньше игры, но больше жизни, собственной крови — всамделишной, не бутафорской. А те­ перь дослушаем то стихотворение, первую строчку которого я проци­ тировал чуть выше: Будьэтодаженеголос,атолькопредчувствие, Вызанегозаплатилибысобственнойкровью? Благлиземныхилипропускаввечностьябудулишенпотом — Толькопускайбудеттеплиться,словнолампада, Голос...полголоса... четвертьтишайшегошепота... Мнезатерпеньениспосланнаянаграда. Основу поэтических книг Рыжова, вышедших из печати в новом столетии, — «До свиданья, Бетховен!» (2 0 0 5 ) и «Копье неандерталь­ ца» (2 0 0 7 ) — составили те вещи, которые видятся мне той самой «на­ градой» за «терпенье» — подлинно свои, в которых звучит авторская интонация, тот самый голос, единственный, неповторимый. А вот какую трактовку этой избитой темы — «поэта и поэзии» на­ ходим в другом стихотворении: Стремишьсятуда,гденаузкой — владонь—тропе Горячуюплотькромсает, дымясь,железо. 214