Руднев, И. А. Спасение ; Точка бифуркации ; В краю магнолий // Мурманский берег : литературный альманах / Мурм. орг. Союза рос. писателей. - Мурманск, 2016. - № 20. - С. 88-119.

«Спасение» стороны ярко-белым быстрым потоком. Словно выстрел услышал Бегичев —самолет отдал шасси. ...Крупно задрожал самолет, как будто шасси его неслись по булыжной мостовой. В молчании и темноте самолет замер. На земле. Не сразу включился свет. На коленях Бегичева про­ должал быть глянцевый журнал, раскрытый на гневных разноцветных женщинах. Все —до одного — пассажиры были безмолвны. И Бегичев снова подивился спасительной психической заторможенности русских людей. Появилась и стюардесса: она стала как будто еще тоньше, еще выше, а ее небрежная тяжелая шевелюра просто полыхала медным огнем. Она сухо и как будто с усилием предло­ жила пассажирам выходить из салона. «Пилоты не пока­ зались...» — Бегичев выходил последним. Перед трапом он тяжело повернулся к стюардессе; глядя в ее лицо (на лице ее проявились темно-пегие веснушки), уставился в блестящие зрачки выпуклых глаз. —Девушка, вы меня извините... Почему же мы так долго садились... кружили так... неровно. Больше полутора часов прошло как объявили, что заходим на посадку. Как это понимать?.. Стюардесса равнодушно и как-то насквозь взглянула на Бегичева. Зрачки ее стали неподвижны. —Мужчина... Мужчина! Нам долго не давали для по­ садки свободной полосы. Мы сели на за-пас-ную! полосу, — ровным голосом сказала она. Веснушки на лице ее потемнели. «Врешь! врешь, рыжая сука!» — захотел зао­ рать ей в упор, в наглые выпуклые глаза, Бегичев. Но не смог (он тяжело ворочал сухим языком, как пьяный). Он вежливо кивнул и молча направился к выходу. * # # С глухой посадочной полосы до аэропорта автобус ехал долго, не менее получаса. В полном молчании, за окнами — предосенняя темнота. Бегичев был изнурен ужасом, им испытанным. Ему до смерти надо было вы­ 97