Романов, Б. С. Тревожные сутки : повести и рассказы / Борис Романов. - Мурманск : Мурманское книжное издательство, 1969. - 222, [1] с. : ил.

Итак, пока мы с ним работали вместе, я настолько привык к его целеустремленной фигуре на мостике, что мог бы различить его, пожалуй, за милю, стоило только увидеть набрякший, погрузившийся по самые якорные клюза его танкерок с отчаянно дымящей трубой. Мой стармех Сева Холмогоров всегда осуждающе смотрел на Тартюка, на его сияющие даже в сильный мороз бо­ тинки: Сева давно хотел назвать Вадькину привычку но­ сить яркие ботинки пижонством, но никак не мог выго­ ворить это слово. Стармех стоял на нашем открытом всем ветрам и морозам мостике в капитально подшитых валенках и качал головой; у него у самого была своя привычка, от которой я не мог его отучить: на швартов­ ках и вообще в сложных обстоятельствах он всегда взбирался на мостик, вместо того чтобы лезть в машину. Однако я потом убедился, что он по-своему был прав, так как бегал он в случае надобности очень быстро... Вадька тогда возил мазут, а я — дизельное топливо, так что мы частенько воссоединялись у борта какой-ни­ будь плавбазы, стоящей на срочном отходе, или у борта тральщика, который стоял на еще более срочном отходе, или еще где-нибудь. Воссоединение происходило таким образом: Сева Холмогоров изготовлял традиционную сельдь по-архангельски с луком, заспанный артельщик выделял полбуханки черного хлеба, ну и поскольку ни один самый срочный отход не бывал ранее чем через восемь часов, то находилось время и для чая, а иногда и для доброй четвертинки спирта, но это уже реже. Хорошие были ночки: морозный пар на заливе, по корпусу слышно, как гудят грузовые насосы, выдавая солярку, а мы себе дуем чай после Севиной селедки!.. Когда же случалась четвертинка, то бывало несколько по-другому: Вадя Тартюк закуривал сигарету, долго ка­ чал ногой, глядя на кончик ботинка, и говорил: 206