Романов, Б. С. Третья родина : [роман] ; Святое озеро : [повесть] ; Прощальный снегопад : [роман] / Борис Романов. - Мурманск : Мурманское книжное издательство, 1976.

Усталость навалилась на него, он не смог даже раз деться, уселся, как был, потный, дрожащий, на лавку, уставился на порубанную дверь. До чего дожил! Дом свой, крепость свою, рушить почал... Арсений Егорыч давно не числил за собой возмож ности таких вспышек, давно, кажется, уравновесился, понимать стал, что гнев только тогда дому прибыток, ког да вовремя его проявляешь, не расходуешь бесконтрольно. Последний раз голову он терял весною о двадцатом годе, во время боровского восстания, когда умыкнули шишибаровские дружки с Выселков Еньку, а может, и сама сбежала. Отчетливо, словно вчера это было, помпил ту ночь Арсений Егорыч, потому что много сплелось в ней событий и на жизни его крепкий тогда завязан был узелок. Началось с того, что не дождался Арсений Егорыч Осипа Липкина и посланного за ним сына Егоркиг а взял ся сам настраивать после зимы мельницу: вот-вот отсе ются мужики, остатки раскинут да кое-что молоть пове зут, чтоб до нового урожая прокормиться. Вроде бы не один год видел Арсений Егорыч, как Осип мельницу ре гулирует, ан на тебе —что упустил, так и не понял, только прижало ему почти под локоть левую руку жер новами. Жернов-бегун так на нее налег, что Арсений Егорыч от боли сознание потерял, а пока очнулся да кое- как приподнял жернов ключом, рука плоской стала, си невой налилась. На вечерней заре до дому добрался Арсений Егорыч, Осипа с Егоркой все нет, лишь одна без различная жена Енька, вместо того чтобы мужа пожа леть, над младенцем Филиппом гулькает, слезы льет, весна гЛазыньки ей туманит. Сунул Арсений Егорыч оне мевшую руку в кадушку с ледяною колодезной водой, а тут за оградой шум, конский топот, прикладами в воро та стучат, хозяина матом выкликают. Арсений Егорыч с летней половины открыл окно в майский сумрак, спросил тихим от боли голосом: — Чего надо, добрые люди? За оградой его не услышали. Зато Арсений Егорыч услыхал веселый, забубенный голос Савки Шипшба- рова: — Эй, Орся, кум, пусти гостей переночевать! Компа ния добрая, не обидим, старые долги не стребуем! 92