Романов, Б. С. Третья родина : [роман] ; Святое озеро : [повесть] ; Прощальный снегопад : [роман] / Борис Романов. - Мурманск : Мурманское книжное издательство, 1976.

— Снимай рубаху! Ну-ка мыло держи. Калеников умывался вяло и воспряпул лишь тогда, когда Илья Михайлович, не церемонясь, плеснул ему из ведра на затылок, так что и за ворот потекло. Однако не надолго хватило бодрости Каленикову, замычал он и сно ва сел на крыльцо, и пока Илья Михайлович собирал кое- какие пожитки, Калеников снова обмяк. Буян постукивал в землю копытом, ненавязчиво требовал овса, но кормить его было рано, полагалось прежде определить на ночлег Каленикова. — Не думал я, что ты этакий рохля, — сказал Илья Михайлович, растолкав его в третий раз. — Иди за мной. Калеников, оказывается, спал не просто так, а на портфеле, и был этот портфель увесистым, Каленикова по коридору с ним водило, так что Илья Михайлович вынужден был его за локоть придержать. Дома он занавесил окно одеялом, зажег керосиновую лампу, поставил ее у стенки и всмотрелся в Калени кова. Калеников стоял, держа портфель в обхват, не ми гая, пялился на огонь сухими глазами, соломенные во лосы свисали вдоль грязных щек. — Так,—сказал Илья Михайлович,—долго молчать будем? — Вот,—Калеников шагнул к комоду, выгреб из кармана горсть Полузрелой брусники, рассыпал белобо кие ягодки у лампы, — вот, рожь убирать пора, а он уби рать не дает!.. — Очнись, наконец! Ты же партийный мужик! — Мать у меня... насмерть... осколком. Схоронить не успел. И... Илья... двое суток...—Калеников, спиной к Илье Михайловичу, бестолково покружился по ком нате, сел с портфелем на постель. Илья Михайлович наблюдал за ним с горьким сочув ствием, раздумывал, как это несправедливо, когда взрос лый, военных лет человек, теряет в войне мать, а сам жить остается. Но вот матери каково, если она его пер вая потеряет, старенькой матери, немолодой уже. Глаза сразу потухнут —ведь у нее и свету было, что в сыне... Вот и выходит: о всех матерях сейчас думать надо, гиб нут они под бомбами, под пулями, повинные в том только, что жизнь через них длится, и не простят им это го фашисты никогда... 408