Романов, Б. С. Третья родина : [роман] ; Святое озеро : [повесть] ; Прощальный снегопад : [роман] / Борис Романов. - Мурманск : Мурманское книжное издательство, 1976.

же. Теперь бы следы вкруг усадьбы запутать, пока они мертвяков в сугробах раскапывают, всех никакая пла чея разом не отпоет... А там, глядишь, и Филюшка вер нется, ни то и Пелагею с собою Приволокет. Не надо ее! Грех. Грех. И для стоялых солдат соблазн превеликий. Не надо ее! Пусть уж... Арсений Егорыч потихоньку от ворона окстил пупок, но забыл он, кого хотел провести: ворон сумрачно ска- вал сверху: — К-р-р! Арсений Егорыч вынужден был себя широким крест ным знамением осенить вопреки вещуну и пошел, при крывая рукой от холода поясницу, в дом. В избе попахивало паленой шерстью от Егоровой амуниции, и Арсений Егорыч первым делом приказал Еньке побольше выдвинуть заслонку. — Сделаю, батюшко, сделаю, — заторопилась та. — Ишь, ожила! — хмыкнул Арсений Егорыч. — Чем не кошка! — Жена я тебе, батюшко, жена, — ответила из-за уг ла печки Енька, — бог свел, бог и рассудит. — Гляди, кабы косая раньше бога не успела! Боль но быстро оперяешься, — проскрипел Арсений Егорыч, — жена-а... Надумаю — вот те бог, а вот порог —и вся не долга! Пелагею возверну! — Не возвернешь теперь, батюшко, рубленое дерево к пню не приростишь... — Цыть! Разговорилась! Филька ее за волосы при волокет! — И Филюшка ничо не сделает,—со смирением от ветила Енька,—на поле его, как на ладошке, вижу, один тащится. — Где это? — встрепенулся Арсений Егорыч. — Где? — Сердцем чую. — Много ты чуяла, когда в зыбке его бросала? — Наш грех, батюшко! И ты виноват, что уж теперь зряшнее шевелить. Одни мы с тобой остались. Одни. Мо жет, и до вечеру не доживем... А коли милует господь, — загорающимся голосом продолжила Енька,—хочешь, дак еще сына рожу, много ли мне годков-то, сорок пять все го. Я ведь еще... — Тьфу! Ты чо мелешь, чо мелешь, нелепая! Чего разум мой мутишь? Помоги живо переобуться да за ло пату берись. Чтоб дорожка от калитки до самого что ни 187