Романов, Б. С. Третья родина : [роман] ; Святое озеро : [повесть] ; Прощальный снегопад : [роман] / Борис Романов. - Мурманск : Мурманское книжное издательство, 1976.

«Ишь ты,—как всегда, восхитился Арсений Его рыч,—до чего чисто пахнет. Пряник, а не баба!» Он поправил поудобнее на себе одеяло и протянул к Полине негнущуюся руку. Полина вздохнула, шевельнулась, на миг напряглась и, просыпаясь, перевалилась пухлой грудью вниз, бли же к стенке. Арсений Егорыч двинулся следом. — Орся, ну хватит же, ну довольно же, — заныл Полина, — ну оставь на завтра... Арсению Егорычу было не до ее недовольства, но тут снова выстрелила гроза за Цыганским болотом, со странным взвизгом прокатился одинокий гром, и волей- неволей Арсений Eropuq остановился, помянул нечистую силу, глянул искоса на Петра- и Павла и тут обнаружил, что занавеска у иконы непонятной силой сдвинута в сто рону, тесемка спустилась и конец ее только что не в пла мени. Упредила гроза беду! Арсений Егорыч восстановил занавеску, оправил на себе исподнее и, потянувшись, сдернул с лежанки ва ленки. Полина заснула как ни в чем не бывало, и Ар сений Егорыч озлился: «Ишь, телка!» Он сунул ноги в валенки и подошел к оконцу. Сла бый свет морозного снега угадывался вдали, и стекла были затянуты по краям изморозью. Арсений Егорыч сдвинул в стороны Марьины гера ни, забрался с коленями на лавку и приник, сколько мог, к стеклу. Ночь стояла светлая от луны, от звезд и от снега. Черемуха вытянула из-за угла к забору синюю лома ную тень, ствол ее и толстые ветви подтекали к забору, как ледяные ручейки, а мелкие отростки растворились в енегу. Арсению Егорычу знобко стало от вида ночи, но шипастый бревенчатый забор успокоил его. Забор стоял бревно к бревну, заостренными хлыстами в небо, укреп ленный каменьями, землей да еще теперь снегом, белые хлопья былой метели шапками отмечали низкие толстые столбы и поперечные сшивы; да, кроме того, помнил Арсений Егорыч, что ворота с калиткой заперты тесаным дубовым затвором на трех кованых скобах,-^-это - тебе не наволоцкая изгорода. СзаДи, с обрыва, если захочешь, попадешь под стены двора, а они сами в обхват, и, с тех пор как Арсений Егорыч перед финской войной раскатил взвоз, двор с до 8