Романов, Б. С. Третья родина : [роман] ; Святое озеро : [повесть] ; Прощальный снегопад : [роман] / Борис Романов. - Мурманск : Мурманское книжное издательство, 1976.

Блестящая голова колдуна светилась над черной овчин ной жилеткой, узкий взгляд его был добр, как у мамень ки, и Еньке стало не стыдно рожать при нем, и она ро дила. Однако рождение сына мало что добавило к ее поло жению на Выселках: о наследниках Арсений Егорыч не думал, сам пожить спешил. Так и осталась Енька корми лицей собственному сыну да батрачкой. Филька рос головастый, могучий, но ходить припазды вал, и после года все еще сам себя раскачивал в зыбке посреди избы. Такое дело Арсения Егорыча тоже мало трогало, крутился и вертелся он волчком между бабами и делами, тропку искал, как дальше жить-хозяйствовать, революция ему пришлась хуже неурожая. Енька взялась было хозяйство под себя подгребать, и снова случайность ее из правильной колеи выбила. Как-то на благовещенье сходила она в Наволок, отцу полмешка жита отнесла. Отец ее, Андрей Рассадин Ма лой, совсем захудал, еле-еле бобылье хозяйство тянул. Он потому и Малым прозван был, что был еще в Наволоке Андрей Рассадин Большой, двоюродный брат, после Ергу- невых и Шишибаровых третий богатей. Много ли, кажет ся, одному мужику надо, а вот не заводится ни казны, ни харчей у бобыля, и просевины на ниве про близкую смерть каждый год намекают. Андрей Малой уж и ру кой на себя махнул, хотя и не стар мужик был, всего на десять годков старше зятя. Зять-то зять, да что с зятя взять? При женитьбе выдал Арсений Егорыч тестю ссу ду, так и она впрок не пошла: сменил Андрей Малой ло шадь, обновил инвентарь, а пахать некому: противу вся ких правил, забрали у него на войну единственного сы на, Ксениного брата Павлушку, и на той войне оставил Павлушка белые косточки за веру, царя и отечество. Арсений Егорыч тестю зерно молоть бесплатно разре шил, велика нашлась милость, коли молоть нечего. Про дал все, что продать смог, Андрей Малой, протянул год на двоих с рюмкой, и пошел к зятю подрабатывать вроде как по-родственному, а на самом деле — за еду и штаны. Да вот еще Енька то тайком, то с согласия мужа его подкармливала. Так и тут было. Рассталась Енька с отцом, домой засобиралась, идет вдоль обветшалой изгороди, что ухожу общинную от по лей отгораживает, и видит —бежит ей наперерез от ши- 104