Романов, Б. С. Почта с восточного побережья : роман, повести / Б. С. Романов. - Москва : Современник, 1983. - 427, [2] с.

вполне мог быть принят за медведя. Однако в уезд Егора все же увезли, брали показания и там, и закончилось это все для него наложением монастырской епитимьи с трех­ месячным заточением в келье. По прибытии с покаяния Егор Ергунев привычкам своим не изменил, носил все ту же одежду, но визиты охотников на пасеку прекратил, а песни петь у него жена сама перестала. Болтали бабы, что с батюшкиной смер­ тью случился у нее выкидыш, да и вообще... Но мало ли чего бабы болтают? Тридцать лет спустя наволоцкий свя­ щенник отец Прохор, причащая и исповедуя перед смер­ тью Егора Васильева Ергунева, услышал от него стран­ ные словесы о трутнях, во имя преумножения роя самим господом богом обреченных на погибель после спаривания с маткой... потому никому в вину не может быть поставле­ но, если кто и раздавит такого использованного трутня сапогом... После похорон Егора престарелый отец Прохор не удержался, поведал об исповеди церковному старосте Луке Ивановичу Шишибарову, на что Лука Иваныч пе­ рекрестился и ответил: «Давай лучше выпьем, отец Про­ хор, теперь бог ему судья!» Но то было через тридцать лет. А в тот год на рождество богородицы Егор откупил у общины право на еще две пасечных поляны, поближе к рогачевским гречишным полям. Мяса Егор не ел вовсе, но молоко пил, летом пропадал на пасеках, зимой возил мед святозерскому монастырю или на базары и сыновьям внимания уделял мало. Росли они под надзором толстой монашки, расстриги, домопра­ вительницы тетки Евдоксии, вывезенной отцом из мона­ стырских поездок. Тетка эта так проворно прибрала к ру­ кам и Егора, и дом, и хозяйство, что несколько годов спустя в Наволоке не могли и вспомнить, как и когда сошла на нет законная зимогорская жена Егора. Тетка же Евдоксия и начала делить ергуневский корень на трое: старший сын, Авдейка, помнил родную матку, на новояв­ ленную хозяйку глядел набычась, вскипал из-за каждого окрика, шкоду чинил; младший, Антошка, надоедал Ев­ доксии детскими болезнями, пеленками и писком и лишь Орсенька, средний, пришелся ей по душе, потому что лас­ тился к ней, как к родимой матери. Жизнь в ергуневском доме текла постно, общину Егор уважал, но ни гулянок, ни гостевщин не устраивал, иск­ лючение делал лишь для волостного старшины, лекаря и урядника, пока не сошли они один за другим в могилу. 73