Романов, Б. С. Почта с восточного побережья : роман, повести / Б. С. Романов. - Москва : Современник, 1983. - 427, [2] с.

кто ведь по шоссе еще не ездил, даром, что ли, оно блес­ тит, как бабушкин комод. А тут из-под дощатого угла вывернулась на дорогу разноцветнейшая колонна. Три трубы впереди нее выб­ расывали в воздух золотые искры, а позади труб люди нес­ ли портреты и транспаранты и пели сразу несколько песен. На подходе к началу шоссе трубы грянули «Варшавян­ ку», мы вместе с велосипедом забрались на шоссейное полотно, я засунул ногу в спицы, чтобы меня не сдуло с дороги звуками марша, сердце у меня начало подпрыги­ вать, как гуттаперчевый мячик, Серега Прахов вцепился в руль велосипеда, а Колька вжал голову в плечи и спря­ тал за спину яйцо. Когда оркестр поравнялся с нами, мы увидели право­ флангового трубача — пожарника дядю Костю. Дядя Кос­ тя подмигнул нам покрасневшим от напряжения глазом, и тогда мы с Серегой не выдержали и покатили на велоси­ педе по шоссе рядом с оркестром. Педали сначала кру­ тились неощутимо, потом пришлось нажимать на них, буд­ то растягивая чулочные резинки, но оркестр по обочине уходил вперед, я налегал на педали изо всех сил, однако мы остановились. Серега перестал колотить меня по спине кулаками, хотел слезать, чтобы подтолкнуть сзади, но замер: колеса были по самый обод погружены в гуд­ рон. Колонна проходила мимо, во главе ее, сразу за оркест­ ром, я увидел сосредоточенного, серьезного отца, со свер­ кающими значками на груди, руки у него двигались не совсем по-военному, а будто бы он косил впереди себя не­ видимую траву. А люди пели, Колька Прахов топтался на обочине, размазывая завистливые слезы, а мы сами были как лодка на мели, и дфю клонилось к тому, что­ бы и нам поплакать. Тут из колонны вышел парень без пиджака, в рубашке с закатанными рукавами, выдернул нас вместе с велосипедом из гудрона и поставил под одоб­ рительные возгласы на обочину. На колесах у велосипеда оказались нашлепки, как лыжи, на ботинках у парня и того больше, но он, ни слова не говоря, обскоблил их куском щебенки и убежал догонять своих, а мы с Серегой полпраздника отчищали колеса щепочками и песком, Колька Прахов больше не плакал, но и не помогал, и ко­ леса долго еще приклеивали на себя все, что попадалось. С тех пор доброта для меня всегда молчалива, и мне кажется, что проявление ее лишь в самом общем плане может.сопровождаться трубами, литаврами и транспа­ 13 Зак. 855, 269