Романов, Б. С. " Пане-лоцмане " и другие рассказы / Б. С. Романов. - Мурманск : Кн. изд-во, 1986. - 221,[2] с.: ил., [1] л. портр.

с изысканно-нехитрой сервировкой (горка ржаных сухарей, а в одной из чайных чашек, той, что поголубее, Коля Кондратьев обычно отмачивал акварельные кисточки) в ореоле медных заклепок покуривали: незнакомый Тебень- кову ухоженный военный морячок в чине капитана треть­ его ранга, Колин и Тебенькова общий приятель журна­ лист Генка Дорофеев с неизменной вишневой трубкой и молчаливая Колина жена Наташа. — Хо, — начал Тебеньков, — перехожу в ислам, по­ скольку мне всю жизнь твердят, что поступки могут быть только положительными или отрицательными... — Проходи, Таврило, пей перцовку и не перебивай. Дело в том... — Но все-таки осведомлюсь неловко: зачем сия арт­ подготовка? — спросил капитан третьего ранга и пред­ ставился Тебенькову, протянув ладонь неожиданной для военного человека лодочкой: — Дубровенский, Вадим. — Дело в том, — продолжил Коля Кондратьев, •— что я сам — и вы в этом убедитесь!— совершил непредсказуе­ мый поступок... — А куда Наталья смотрела? — спросил Дорофеев, склонив к плечу крупную седую голову и прищурив один глаз. — Непредсказуемое сказуемое — не наказуемое! — добавил Дубровенский. — Наказанию подлежащее — не­ предсказуемое подлежащее! (Гаврила Тебеньков непроизвольно заглянул под стол — проверить, сколько же было перцовки.) — Так куда же Наталья смотрела? — повторил До­ рофеев и прищурил глаз еще больше. Наташа выпустила замысловатое колечко: — Он этот непредсказуемый поступок три месяца со­ вершал. Все забросил. Сегодня пришлось перейти на пшенную кашу. — И на перцовку, Ната! — Коля Кондратьев отложил «Афоризмы», включил верхний — дневной — свет, подо­ шел к стоящему возле стены подрамнику и обеими руками развернул его к народу. На лицевой стороне холста красивая девушка Вера кормила грудью ребенка. — Хо! — невольно выдохнул Тебеньков. В первый миг его поразило несоответствие изнанки — грубовато сколо­ ченных, захватанных грязными руками реек и серой па­ 194