Романов, Б. С. Мои подлодки : рассказ // Наш современник. - 2001. - № 8.- С. 120-128.

Нудное, повторюсь, было занятие, как всякая караульная служба. Однако для нас наверху случались и маленькие радости вроде проходящего мимо судна, или стаи дельфинов, или птиц, или того же патрульного “Нептуна” или “Ориона” , исправно проверяющих, на месте ли такой-то объект, — а что же говорить о подводниках, месяцами не видящих неба? Впрочем, и у них бывали развлечения — когда на хвост садилась чужая подлодка. И супостаты и наши всегда старались пасти друг друга — что в воздухе, что на воде, что в воде. На сухопутье мало кто знает, что в океанах существуют не только госграница, нейтральные воды, экономические и рыболовные зоны —отдельные районы Мирового океана разрублены противолодочными рубежами, вполне физически ощутимыми благодаря гидроакустическим кабелям, протянутым по дну (например, от Нордкапа на севере Европы до Сюркапа на юге Шпицбергена), Гидрофонам и акустическим станциям (в установке некоторых из них мне тоже довелось участвовать) и прочим техническим средствам обнаружения и контроля. Американцы такую свою систему “Цезарь” резонно официально именуют “Паук” . Не худо, если паутина, скажем, растянута по дну всего Тихого океана. Чтобы занять стратегическую позицию, лодка, бывает, должна преодолеть несколько таких рубежей. Обычен прием, когда лодка подныривает под днище судна, идущего в нужном направлении, уходит в его тень (в шумовое тело). Вот зарисовка с натуры из моей повести “Конские широты”: “ ...И мы поплыли по зеленому, плоскому, как стол, душному Карибскому морю, и серые, сизые склоны гор Сьерра-Маэстра прорывались сквозь дождевые облака — на Кубе стоял сезон дождей. Но в море, в десятке миль от берега, было жарко, влажно и сухо, и только когда мы проходили мимо очередного ливня, заметно тянуло оттуда прохладой и сладко-терпким запахом мангровых зарослей, нескончаемо тянувшихся вдоль воды. Нас и тут не забыли навестить: со стороны Гуантанамо появился большой четырехмоторный самолет, облепленный грибовидными наростами радиолокационных антенн, прошелся вдоль того и другого борта, залетел вперед, сбросил в воду пару гидроакустических буев и стал кружить над ними, как призрак, то появляясь,то растворяясь в колеблющейся дымке морских испарений. Иногда сверху слышно было рычание его моторов. Около одного из буев мы прошли совсем близко, его оранжевая головка с торчащей вверх щетиной антенны, покачиваясь, выглядывала из волн, а вокруг в зелено-голубой прозрачной воде расплывалось ядовитое пятно ориентирной краски, словно выпущенная каракатицей защитная жидкость. Самолет прослушивал, нет ли кого еще под нами...” Эти буи, конечно, были разового употребления: самолет не мог поднять их с воды, зато мы их вылавливали, цепляя снастями для любительской ловли трески “на поддёв”; иногда за время БС собиралась коллекция. Бывало, самолеты, чтобы получить более действенную информацию с противолодочных буев, сбрасывали рядом с судном взрывчатку, слушали гидроакустическое эхо. Не совсем приятно было, скажем, на танкере, полном нефтепродуктов, когда эти взрывпакеты шлепались в воду и взрывались цепочкой вдоль борта. Для “супостата” и пакеты, и буйки были мизерными материальными потерями: ведь один полный залп современной ракетной лодки приводит к уничтожению жизни на Земле вследствие “эффекта ядерной зимы” , то есть обволакивания планеты дымом и гарью пожарищ и полного прекращения доступа солнечной энергии к ее поверхности. И вот с этим шутить не приходится, даже если лодки гибнут из-за конструктивного несовершенства, плохого исполнения или недостаточной подготовленности экипажа. Вообще-то, я думаю, во время гонки наши подлодки строились, как танки и штурмовики Великой Отечественной войны, без излишеств, в равнодушном соотнесении с бухгалтерией войны, с тем, что энное количество их все равно не переживет первых боевых операций. Главный создатель нашего подводного атомного флота, славный представитель советского милитаризма Сергей Георгиевич Горшков, Главком ВМФ, адмирал Флота Советского Союза, лауреат Государственной премии СССР и дважды Герой, был как раз тем жестоким человеком, какой требовался для 125