Романов Б.С. Капитанские повести

Измерения были удачнее, чем утром, и скоро линии всех трех звезд пересеклись в одной точке, которую стар­ пом с удовольствием обвел плотным кружком. На глобусе эта точка была бы совсем рядом с берегами Северной Америки... 21 Когда старпом снова вышел на крыло мостика, была уже полная и сплошная ночь, такая, что не отличишь воды от неба. «Хоть романсы пой: звезды на небе, звезды на море...» Старпом повеселел. Филипп Лавченко пошевелился, брякнул биноклем и сказал: — Я вот чего хочу спросить, товарищ старпом: нам отгул дадите, что сегодня перестояли четыре часа? Старпом поморщился: — Не беспокойтесь, Лавченко, родина про вас пе за­ будет. Все в табеле рабочего времени помечено. Но по­ краска-то авральная была, а? Для парохода старались. — Ясно, что для парохода, так ведь и себя обижать расчету нет. Мне вот постираться надо бы завтра, так уж вы дайте мне отгул. — Пожалуйста! А сейчас сходите вахту подмените. Лавченко ушел. Одному стоять на плывущем среди звезд крыле мости­ ка было гораздо лучше. Старпом посмотрел на корму. Тре­ угольник ходовых огней американского сторожевика так же, не колеблясь, плыл среди звезд. Старпом отвернулся. Вот здесь, по курсу и чуть справа, в темноте ночи лежал их пункт прихода, пылающий остров, Куба, свободная тер­ ритория Америки. — Темпота-то какая! Никак не могу привыкпуть, что ночь сразу так наступает,— голос помполита был неожи­ данно весел. Старпом ответил: — У моего деда была присказка: ночь темная-темная, кобыла черная-черная, едешь, едешь, пощупаешь: здесь кобыла? Здесь. Дальше едешь... Вот так и мы осуществля­ ем судовождение... На севере такие ночи тоже бывают иногда осенью, когда еще снега нет, а листья слетели. — Да-да, безусловно, осенью. Едешь из командировки, и вот такая же темнотища... Я ведь с тридцать седьмого 56