Романов Б.С. Капитанские повести

губами. Когда в Туапсе Юрий Петрович двое суток про­ падал на берегу и потом явился на судно, он увидел Элю с такой же рыжей прической и фиолетовым ртом. — Эля! — Ты что, не видишь? — грубо спросила она,— все! Так она отказалась от него, а потом долго плакала в подушку у себя в каюте: — Гад! Гад же несчастный!.. Она думала, что Витя Ливень был ее последней лю­ бовью. Правда, он острил так, что ее передергивало, но обнял только после того, как сказал: — Ты мне для жизни всерьез нужна, девок у меня и так навалом. Она обрадовалась и этой грубой фразе, хотя и почуди­ лась в ней какая-то хозяйская расчетливость. Наверное, это только показалось. Витя был к ней внимателен, умел отшить от нее других ребят, а однажды показал ей письмо: «Конечно, сынок, я не этого ожидала. Но ведь и другое сказать, сколько квартира пустует. Мне-то ведь ничего уже не надо. Приезжайте. Я для вас и гарнитур присмот­ рела, Исай Львович посоветовал». — Это наш сосед, матухин ухажор,— сказал Витя. Эля была детдомовка, так уж пошла ее жизнь после смерти матери. Она верила Вите. А почему бы и нет? А Костя Жмуров, зеркало медное, как его однажды на­ звал Витя, ее не волновал нисколько. ...Она встала, оделась, захлопнула иллюминатор. Пе­ рекрывая шум судовых дизелей, наверху провыли и про­ ревели самолетные моторы.