Романов Б.С. Капитанские повести

— Почему это именно у меня? — снова обиделся Дымков. — Вам знакомы капитаны, у которых определения получаются хуже, чем у их штурманов? — Сокровенно говоря, не встречал... — Ну вот. Продолжайте счисление от моей точки. Там три звезды сидят мертво. — Хорошо,— сказал Дымков и вставил в угол рта свежую папироску.— Будем начет за чехлы на Мисикоза делать? — Начет на такую сумму только суд властен... И по справедливости не только на Мисикова... — И на меня? — И еще на боцмана. А как же! Так что бумаги вы оформляйте, но за так просто нам эти чехлы не спишут. — Что же вы посоветуете? — Предприимчивость посоветую, старпом. А четвер­ тый штурман где? — Я его спать отпустил. Выспится — будет мне бумаги подбивать за прошедшую неделю. — Эксплуатируете на человеческих основаниях? Зря. Он море должен на мостике постигать, глазами и нозд­ рями, а вы его сном балуете! — Иначе я зашьюсь с бумагами, сами знаете, сколько этой галиматьи перерабатывать приходится... Виталий Павлович расправил плечи, заглотнул по­ больше свежего, пузырчатого утреннего воздуха, подер­ жал его в себе до звона в ушах. Отвечать старпому было нечего. Он сам испытывал кровное пренебрежение к неделовой бумаге, но бумаг от этого не становилось мень­ ше. И даже наоборот. Совершенствование управленческого аппарата в пароходстве и министерстве тут же ощущалось на судне, ибо появлялись два-трн новых бланка, которые требовали усидчивого заполнения. «Пушка убила феода­ лизм. Чернила убыот нынешний обществененый строй»,— желчно сказал еще Наполеон, и, может быть, он был недалек от истины, ибо общее количество документов по судну, которые подлежали регулярному чернильному поддержанию на уровне времени, уже давно перевалило за вторую сотню экземпляров, и, чтобы осиливать эту гору, комсостав на несколько дней в месяц превращался в гильдию писцов, или писарской приказ, как определял сам Виталий Павлович. В этом плане и его затея с кар­ 9* 259