Романов Б.С. Капитанские повести

— Вот это мы погорели! — без обычного своего грасси­ рования, шепотом, сказал он и сунул папиросу в рот обратным концом. Капитан по телефону говорил недолго. — Да. Понятно. Ну? Что? Минуту. — Кто у нас на берегу? Пять человек? Боцман старший? — Да, Георгий Романыч, есть люди на берегу... Где? Так. Где это? Хоро­ шо. Понятно. Ну ясно. Хорошо. Обязательно. Положив трубку, он посмотрел на нас сухими, какими- то старыми глазами. — Проверьте, кого нет на борту, старпом. А вы при­ готовьтесь на берег. Через несколько минут мы с Андреем Ивановичем вполунрипрыжку шли от проходной в сторону моря. Све­ жо пахла трава, толстым слоем лежала под ногами розовая пена лепестков японской вишни, и дергались веко и шрам на виске у помполита. Потом оп стал задыхаться, остано­ вился и сказал: — А теперь спеши не спеши, уже не догонишь... — Что случилось, Андрей Иванович? — Боцман попал в отделение народной полиции. — Боцман! — Именно боцман. Из консульства сообщили, что боцман с «Валдая» и с ним еще один человек. — То-то капитан почернел. — Почернеешь. Ему и без того солоно. Вчера теле­ грамма пришла от тещи, что у его жены признают рак. lie замечали? Мало ли что не замечали. Опухоль на груди у нее была... Пойдем потише. Насколько я помню, где-то здесь налево эта Кунстден-штрассе... Мелвилл писал, что лучше плавать с угрюмым хорошим капитаном, чем с ве­ селым и плохим. Жаль Виталия Павловича. — У вас тоже будут неприятности. — Мне уже столько лет, что у меня не может быть неприятностей... Мисикова не велел он отпускать на берег, опять, говорит, придет, как в Таллине: один глаз в унитаз, другой в Млечный Путь уставлен. А я отпустил... — Может, второй не Мисиков? — А и тоже не лучше. Мы нашли участок фольксполиции по машине, вы ­ скользнувшей из тут же сомкнувшихся ворот, и толкну­ 255