Романов Б.С. Капитанские повести

должна быть ясной из сути поступка, а не из того, как этот поступок совершается. Так с людьми было удобнее. Существовало еще одно правило, которое он для себя учредил: при любых обстоятельствах ежедневно и подроб­ нейше обходить судно. Время он подбирал так, чтобы час на час не приходился, чтобы люди не привыкали и к встрече готовы не были. Некоторые обижались, потому что за обходом всегда следовал разбор с замечаниями. Старпом протестовал: — В малярке беспорядок? На работе кого угодно уконтропупить можно... Вы же меня не предупредили! Хозяйки — и те к приходу гостей квартиру прибирают. — Ну, хорошая хозяйка порядок блюдет не для го­ стей, а для себя. — Но все же... — Я обязан видеть все как есть. Кстати, чиф, вам не попадались люди, которые успокаиваются, едва им поче­ шешь спинку? Мне случались... — Это вы к чему? — Ну, ваш приготовляемый порядок — то самое. — Я не могу соревноваться с вами в остромыслии, шеф. — Есть еще одно такое же уникальное средство — по­ щекотать самолюбие... Кроме того, во время этих обходов яшзнь судна рас­ крывалась неожиданно и естественно: иной раз движение матросских спин, склоненпых над работой, говорило боль­ ше, чем доклад старпома, а сохнущие под вентилятором мотористские шорты в разводьях пота и соляра ненавяз­ чиво напоминали об уважении к их хозяину, стоящему вахту там, внизу, где температура воздуха уже несколько дней стабильно превышала плюс пятьдесят. Самое главное, теплоход ощущался как живой: сама по себе шевелилась рулевая машина, вращая мерцающий, массивный, как дуло крепостной мортиры, баллер руля, слышно было пульсирование воды в жилах трубопрово­ дов, тянулись сухожилия кабелей и натянутые нервы антенн, напряженно и безостановочно колотился главный дизель, и перед грудью теплохода дыбилось море. Стоило на минуту замереть, и обхватывало ни с чем не сравнимое состояние: уносилась назад вода, уходило вре