Романов Б.С. Капитанские повести

Володька Мисиков швырнул шкрябку на палубу, ста­ щил с себя брюки, разостлал их тут же и улегся вверх свет­ лым животом. Коля Кравченко посмотрел на лебедочную площадку, на мостик, и снова занес ведерко над планширем. Виталий Павлович не выдержал: — Ну кто же высыпает мусор на ветер? Он же снова весь на палубе будет, ну артист вы, мой милый! Боцман, да разъясните вы ему, наконец, что к чему! Михаил Семенович отобрал у Графа ведро и начал что-то объяснять ему, указывая согнутым пальцем на мо­ ре, на брючную ширинку, на лицо и снова на море. Граф сначала оторопело отшатывался, потом просиял, закивал согласно и вцепился в мусорное ведро. Тогда боцман хлоп­ нул его по плечу и подтолкнул к другому борту. На мос­ тике засмеялись. Дошло до Графа, весело сыпанул он му­ сор под ветер, да еще и выколотил звонко ведерко о борт. А ветерок тут же стих, пропал, словно дул он только для того, чтобы матросик узнал одну из тысяч мелочей мор­ ского обихода. Возвратился на верхний мостик Василий Григорьевич Дымков. Он ни на кого не хотел смотреть. Его красиво высеченное широкое лицо отягощалось зажатой в углу рта папиросой. Старпом покачивал ее на манер сигары, и от этого его уверенная нижняя губа выглядела еще увереннее. Он нашел свои синие пляжные шлепанцы, за­ правил резиновые дужки между пальцами ног и опустился в шезлонг. Он несколько раз с протяжным всхлипом потянул в себя дым из папиросы, прикрыл глаза, выдох­ нул клубок и спросил, ни к кому конкретно не адре­ суясь: — Понадобилось свистеть? Ты, радист, что ли? — Фу, а почемуй-то я? — Все равно узнаю. Никто не смеет лезть не в свое дело! — Графу свистели, чтобы он мусор против ветра не высыпал,— обиделся радист. — Мне вы под руку свистели,— повторил Василий Григорьевич, сидя с закрытыми глазами.— Ну ничего, про­ гуляет, благодарить будет. Старпом пожевал папиросу, выдул дым сквозь ноздри и успокоился. Лицо его обмякло, распустилось, разглади­ лось. Он перекинул папиросу во рту, словно сом уклейку, 196