Романов Б.С. Капитанские повести

его умению, удачливости, опытности, в старательность его переставали верить. Все это так и осталось при нем на всю жизнь, так было всегда, пока он работал после детдома в совхозе, плавал матросом в тралфлоте, служил стрелком-радистом в авиации, и снова шкерил по двадцать рыбин в минуту, и боцманил, и был помощником тралмейстера, и, учась заочно, выбивался с помощью Климентьнча в штурмана. Став капитаном, он с трудом приучил себя не хватать­ ся за снасть, давать поудить и помощникам, поскольку все равно ведь промысел должен идти круглосуточно, и никаких сил не хватит двадцать дней отбарабанивать в одиночку. Да, кроме того, Климентьич-то ему самому с третьих штурманов самостоятельно тралить давал... В кусачем толстом свитере, в сапогах и телогрейке стоять на мостике у открытого окна было куда как спод­ ручней, и Меркулову самому понравилось, как удачно зашел он на первое траление: сюда вокруг поразбросало по разным курсам, кое-кто забрался повыше на горку, и оставался, по всей видимости, незанятым коридор «по изобате», вдоль по пологому склону банки. — На гору лезть не буду,— прикинул Меркулов,— вода еще не прогрелась, и рыба вряд ли туда поднимется. Попробуем, где поглубже. Третий штурман уже укладывал траулер рабочим бортом к ветру, но Меркулов остановил его: — Заберись еще на ветер. Пока трал спускаем, нас с этого желоба вон куда снесет, а там и без нас людно. Давай полный! Еще правее возьми, градусов на двадцать. Так. Глубина к сотне подойдет, стопори, и начали. Порядок у Тихова внизу на палубе был ничего, хотя и набежало на палубу для первого раза слишком мпого народу, но к первому подъему будет еще больше. Тихов семенил там, проверяя, есть ли где надо багры, ключи-крокодилы, чекеля, ломики и привязки. Попутно он турнул в сторону угольщика с подвахтенным кочега­ ром, заставил матросов растянуть получше крылья трала, сам, как и положено, завязал куток, и еще подбежал под рубку: 130