Рогожин, Н. Н. Практика любви / Николай Рогожин. - Онега : [б. и.], 2004. - 195, [2] с.

мужских ласк, в своих изгибах, поворотах тела; полностью, наконец, раскрепощаясь и доверяясь мужу во всем. Он же готов был нить все ее соки, поглощать полностью, вместе с теми изливами, от которых у него кружилась голова, подкашивало ноги и хотелось одного и того же, - еще и еще... Был перелом, порог, за которым она уже не представляла жизни без него... Давний ее, прошлый расчет, дополнился, нет - поменялся на исконно женский неубиваемый инстинкт и она до последнего момента, часа и дня, думала, что он не решится на оформление разлада и не сможет, не посмеет от нее уйти и всеми силами сопротивлялась этому, всеми средствами, максимальными способами. Ублажала в любви, дозволяла искусы, и сама позволяла себе то, что раньше у нее вызывало отвращение и рвоту. Что было ей раньше неудобно, она выполняла теперь. Захватывала губами его твердое мужское начало и казалось, что начинала испытывать блаженство и открыла для себя удовольствие, которого раньше не принимала и не понимала. Это ее сильно поразило и она уже даже соглашалась, по серьезному, для него и родить, от чего всегда увиливала, тянула время, уходила от прямых, поставленных в лоб, вопросов... Он думал, наблюдая за нею, про то же самое, но совсем с другой стороны, подозрительной. Он видел, как она обрадовалась выходному в учреждении, куда они стре­ мились; замечал, что она не заводит никаких разговоров против его желаний, а наоборот, всегда предупредительна, мила. Молчала, где раньше кричала; готовила его любимые блины; соглашалась пойти и работать и «залететь» ради будущих детей; и пожить в его почти снятом для нее в городе жилье и пойти обследоваться, по своей болезни, в общем-то обратимой, почти что функциональной, вполне могущей исчезнуть от беременности и родов... Ему становилось не по себе, его настораживало ее поведение, и он терялся в догадках и сомнениях. Будто он начал длинный изнурительный забег и готов был сойти с дистанции, не добежав, но вдруг открывалось для него неожиданное второе дыхание и он имеет достаточно сил, чтобы победить, добраться до финиша, и ощущать сладость победы... Но. оставаясь один, в ночной неприютной постели, он опять холодел от той мысли, что все останется также, по-старому. И ему было страшно, все представлялось еще хуже, в будущем, - чем было. Тогда хоть, год назад, были накопления, пусть мелочные, но какие-то средства, а теперь, полностью разоренный, он не имел даже на черный день, - ничего не оставалось, а утраченное и не восстановленное жилье еще больше отравляли сознание, и необходимость помощи детям своим, в учебе, тоже представлялась немаловажной, весомой и он понимал, что да, надо разбегаться, расставаться, как бы горьким и ужасным это не было. И это он сказал ей твердо, непреклонно, в том самом неожиданном перерыве между визитами в ЗАГС, когда она возомнила себе победу и уже жила у него на корабле, а он дежурил последнюю смену в больнице, в следующую суббогу, суточную. Она посетила его вечером, пришла от подруги, где отмечали праздник, день рождения, и глаза ее блестели от выпитого и она 87